Бизнес на пороке – порочный бизнес?

Этот материал готовился нами несколько месяцев. Из них больше половины ушло на то, чтобы определиться в принципе: публиковать или нет. Как видите, решение принято.

Сразу договоримся о «правилах игры»: все имена и даже первые буквы фамилий по договоренности с нашими респондентами мы изменили, любые совпадения просим считать случайными.

В чем же состояли наши сомнения, почему так долго вопрос об опубликовании оставался открытым? Дело в том, что практически все, что публикуется в журнале «Предприниматель», проходит строжайшую экспертизу с точки зрения целесообразности опубликования. Критериев при этом несколько: полезность; интересность; величина целевой группы, для которой тот или иной репортаж представляет наибольший интерес; не будем также кокетничать – некоторые материалы носят исключительно финансовый, коммерческий интерес для самого журнала.

Взятая нами тема не соответствовала ни одному из названных критериев. Даже такой универсальный параметр как интересность входил в противоречие с житейским опытом: ведь если этот номер прочитают оба главных члена семьи (муж и жена), то повышенный интерес любого из них вызовет подозрения и ревность супруга(и) и приведет к немедленному семейному конфликту.

Почему же мы все-таки решили опубликовать этот материал? Причин две. Во-первых, мы сочли его небесполезным с воспитательной точки зрения: нужно снять ореол таинственности с этой темы, пусть наши дети и родители (для них же!) черпают информацию из открытых источников. Во-вторых, победили беспристрастность и здравый смысл: журнал системно и методично дает обзор существующих сфер предпринимательства и бизнеса, а чем (в этом смысле!) проституция хуже торговли пирожками?! Даже, скорее, наоборот: вряд ли что-то может сравниться с ним по рентабельности и скорости финансового подъема при почти нулевой себестоимости. Но давайте все по порядку…

Проститутка-нелегалка

…Лена позвонила мне по совету своей подруги, с которой мы были слегка знакомы, через мою дочку. Ко мне в то время обращались многие молодые юноши и девушки в возрасте 18-25 лет, потому что наше Общество сотрудничало с фирмой «Гольфстрим», которая занималась (и до сих пор успешно занимается) отправкой молодежи из стран СНГ на учебу в Германию и в другие страны Западной Европы. Мы помогали «Гольфстриму» во многих организационных вопросах по открытию виз и расселению на первое время этой молодежи в Германии. Поэтому когда Лена сказала, что у нее есть проблемы и она хотела бы подъехать-посоветоваться, я не очень удивился. Скажу больше, я даже во время нашей встречи далеко не сразу понял, о чем идет речь, уж слишком далек был от этой темы. Я никак не мог взять в толк, зачем Лене давать какое-то объявление в немецкой газете и почему она не может это сделать сама. Но постепенно я начал понимать, в какую историю меня вовлекают. Вот коротко эта история.

За два года до нашей встречи Лена жила и работала в небольшом украинском городке, вместе со своей мамой воспитывала дочку, которая появилась на свет, когда Лене было 18 лет. Жили небогато, в ее возрасте хотелось большего. Ей нравился парень 25 лет, который вроде старался ей чем-нибудь по жизни помочь, но сам тоже не мог похвастать большими карьерными успехами. Вот он-то и познакомил ее со своим «лучшим другом» Андреем, тому было лет 30. Как потом выяснилось, эти «лучшие друзья» были знакомы всего два часа: в пивбаре познакомились. Но рассказ Андрея произвел впечатление не только на Лениного приятеля, но и на нее тоже. Он предложил съездить по турвизе в Гамбург на пару недель, посмотреть на жизнь, кое-что передать его друзьям там и обсудить с ними возможное сотрудничество в будущем, которое в пересказе выглядело достаточно красочным.

Дальше дадим слово самой Лене.

– Особенно мне понравилось, что все расходы Андрей обещал оплатить, открыть визу с помощью своих связей, а сразу после возвращения, то есть через 2–3 недели, переговорить с теми же немцами, чтобы они пригласили меня на работу уже на конкретное дело. Мне тогда и в голову не пришло, что я в общем-то ничего делать и не умею. Думала, что у немцев тоже надо будет в гастрономе отделять еще годную рыбу от протухшей и все посыпать крупной солью и еще какой-то гадостью, чтобы не воняла...

Потом все происходило точно так, как уже не раз написано в многочисленных статьях и показано в сотнях документальных фильмов.

– Визу открыли, до Гамбурга доехала. Там попросили паспорт для оформления и больше его не отдали. Не били. В подвале не запирали, в яме не содержали. Признаюсь: сама согласилась! Мне опытные девчонки, которые этим уже не один год занимались, рассказали, насколько это выгодно.

Первое время было противно, страшно. Но грела мысль, что денег становится все больше и очень быстро. Все время вспоминала свою дочурку, как накуплю ей игрушек на заработанные деньги, тысячу раз мысленно извинялась перед ней, что нахожусь далеко и… уже долго.

Парни из России, которые этим занимались, ну… собирали нас, подыскивали жилье, выручали из полиции, если что, защищали, когда нас обижали клиенты, и так далее – это были неплохие вроде ребята.

Я сама виновата, что пожадничала. Расчет простой: примерно половину заработка я отдавала этим «охранникам», а ведь они сутками только водку пили и… как еще Жванецкий говорил: «Что охраняешь, то и имеешь!». В общем, сбежала я от этих пацанов и почти полгода работала сама на себя, без них.

– А паспорт? А жилье?

– С документами мысленно простилась, все равно виза просрочена и я вне закона. С жильем тоже без особых проблем: то у одного из своих клиентов поживу немного, то сниму квартирку на несколько недель, денег вполне хватало.

Ну, вот. Все бы ничего, я уже так устала и соскучилась по дочке, что решила завязывать с этим бизнесом и ехать домой. Один клиент у меня в полиции работал и объяснил, как надо себя вести на границе.

Но… невезучая я, наверное. Нашли меня те «охранники»… Вот тогда-то все и началось по-настоящему. Избили так, что я еще после этого три недели работать не могла, кто бы на меня такую синюшную соблазнился… Отобрали все, что было: и деньги, и украшения все, которые я успела здесь на заработанные деньги для себя и мамы купить, уже купленный билет забрали. Но все это ерунда, до сих пор не могу им простить, что они мягкие игрушки для дочки и всякую цветную новую одежонку для нее на моих глазах рвали и издевались. Просто фашисты какие-то…

Я у них все равно не осталась, через пару месяцев сбежала в Испанию. И там полгода провела. Пришла в форму, финансово поднялась. Вернулась в Германию, поселилась во Франкфурте. Но это было опасно, там у них как раз центр этой подпольной проституции. Вот я и приехала сюда, к подружке. Еще чуть побуду и уеду домой.

– А в полицию не пробовала жаловаться на своих обидчиков?

– Бесполезно. Они стараются не вмешиваться в межэтнические конфликты. Только в крайнем случае, и то – когда опасность угрожает их собственному спокойствию, то есть коренным немцам. А от моего бизнеса коренным немцам только плюс: дешево и… бесправно!

– А объявление в газету зачем? И почему сама не дашь? Зачем я тебе нужен?

– Без объявления клиентов найти трудно. А при подаче объявления в газете паспорт требуется.

– А что, в редакции газеты мне поверят, что я сам по своему паспорту буду проституцией тут заниматься? Я как-никак мужчина 50 лет…

– Так им до лампочки все это, им только данные паспорта записать, кто объявление дает. Это никакого значения не имеет и никому вы там по сути не нужны.

Лена оказалась права. Сотрудники газеты, отвечающие за раздел «Контакты», паспорт мой взяли, данные записали и ничему не удивились, даже когда прочли текст объявления. Лена мне сунула заготовленную шпаргалку, от содержания которой я пришел в полное замешательство. Текст был такой: «Матильда, 0621-…» То есть только имя и номер телефона. И всё!

– И что, ты думаешь, тебе кто-нибудь позвонит на это объявление? – спросил я по дороге домой.

– Спокойно, Чики! Все будет тип-топ!

Мы встретились снова через две недели, когда надо было повторять объявление. Лена выглядела уже совсем оптимисткой, приоделась, посвежела. Призналась, что следующие объявления будет давать уже с помощью своего нового приятеля турка Мамета. И что очень благодарна мне за помощь.

– Лена, а почему домой-то не едешь?!

– Понимаешь (она сама перешла на «ты»), мне до стоимости кооперативной квартиры у нас в городке осталось месяца 2–3 поработать. Если все пойдет так, как это было в последнее время, то я… не зря эти 2 года потеряла.

– А зачем тогда меня позвала?

– Хочу 200 евро попросить в долг.

– Квартиру покупаешь, а 200 евро найти не можешь?

– Почти все деньги домой передала. Все остальное своему другу отдала на хранение. Я попросить у него не могу, потому что как раз подарок ему хочу купить на день рождения. Но я еще не уверена, что мне нужны твои деньги. У меня через час клиент. Может, и обойдусь…

Вечером Лена позвонила и отказалась от денег. Объяснила, что хоть клиент оказался и прижимистым, но Мамет сам дал ей на презервативы и на антураж больше обычного. Оказалось, что Мамет не только знал о ее бизнесе, но и активно помогал ей в этом.

Через неделю Лена перезвонила и вернулась к своей просьбе. Я к тому моменту потерял не только ориентацию в человеческой морали, но и собственную бдительность: деньги одолжил сразу и без колебаний. За что и поплатился. Лену снова увидел только через полгода, случайно в городе. Она впала в истерику, сказала, что ее совесть мучит до сих пор день и ночь и что она обязательно позвонит и отдаст долг в ближайшие 2–3 дня. А пока, в порядке, так сказать, моральной компенсации, она готова сообщить мне телефон и имя бригадира сутенеров, специализирующихся на странах восточного блока. И назвала мне франкфуртский номер телефона (не мобильный!) некоего Андрея.

Больше Лену я уже не видел и ничего о ней не слышал. Главный вывод, который я сделал для себя: по-видимому, подобный бизнес меньше опасен для тела, чем для души; у человека притупляются такие основополагающие инстинкты, как совесть, долг, ответственность за друзей и близких. Даже за самых близких!..

Кстати, информацию о том франкфуртском Андрее я официально сообщил письмом в полицию, но ответа не последовало. Похоже, Лена была права: правоохранительным органам Германии «чужие» проблемы ни к чему!

Рассказ клиента.

– Владимир, вы человек солидный, уже не юноша. Объясните, зачем женатому мужчине в возрасте 45 лет пользоваться услугами проституток?

– Сам не пойму, бес попутал. Но какая-то интрига в этом есть. Сами посудите, уже 3 месяца в Германии, друзьям пишу письма, как тут здорово, а на вопрос, был ли я хоть раз в публичном доме, вынужден отвечать отрицательно. Ну, какой я к черту эмигрант, если ни разу туда не сходил?!

Вот и решил: зайду и выйду через 5 минут. Спросят: «Был?», – отвечу: «Был!» И всё, дальше уже никто не будет уточнять, как долго был и что делал…

– Так и получилось?

– Если бы… Я туда на велосипеде приехал. Зашел. Сразу удивился, что никто паспортов не спрашивает и жене доложить не угрожает. Поэтому пошел дальше «вахтера» – на этажи. Там тихо, темно, свет красный из разных комнат и двери в них открыты. А в комнатах женщины в купальниках разлеглись на кроватях и телевизоры смотрят. В каждой комнате одна женщина.

– Ну и как они?

– Ужас сплошной. Я чуть было сразу обратно к жене не сбежал! Огромные все, толстые, уродливые. И кому они нужны, кто на них позарится…

– Так и ушли без… приключений?

– Нет, слушайте… В общем, я уже до последней комнаты дошел и хотел домой возвращаться, но в этой последней, как назло, такая милая молодая девчонка была, что мое сердце не выдержало. Я аж остолбенел на мгновение: очень молодая, почти подросток, только по обильной косметике видно, что… уже со стажем «девчонка». Стоило мне задержаться на минуту у двери, как она сказала достаточно грубо: типа глазеть нельзя, либо заходи и плати, либо уходи. А там на пороге красная черта, как на границе: если черту пересек, то всё, плати 50 евро. Причем всего за 15-минутную услугу.

Вот я и решил идти до конца. Но денег с собой не было, и я сказал, что только схожу в свой «мерс» за кошельком.

– А языка хватило?

– В каком смысле? А-а-а… Так она тоже из Голландии оказалась, в Германии только подрабатывает. Так что обоим пришлось еще и на пальцах разговаривать.

В общем, вернулся я к своему «мерсу» на велосипедной парковке, сломя голову рванул домой, там достал заначку от жены в 50 евро, принял душ и скорее обратно, чтобы других клиентов опередить. Успел. Мысленно перекрестился, закрыл глаза и пересек красную черту.

– Так-так… С этого места поподробнее, пожалуйста…

– Ничего интересного! Не разврат, а сплошное безобразие. Во-первых, она у меня деньги взяла еще до того, как что-то началось. А я в Германии уже привык за услуги и товары после их получения платить. Но возражать было бесполезно, и я быстро сдался. А к тому же еще и время уже работало против меня: она мгновенно будильник включила, а тот так громко «тикать» начал, как будто подсказывал мне каждым тиком: да-вай-да-вай-ско-рей-ско-рей. Я ведь физик, сразу посчитал, что каждый тик больше 5 центов стоит…

Как только разделись оба (тут уж не до эротики, время – деньги!), она велела руки вверх поднять и не двигаться. И начала меня спиртом протирать и правила разъяснять: ни в коем случае не целоваться и к интимным местам ничем не прикасаться. Я не выдержал и с возмущением спросил, что значит и как это «ничем не прикасаться». И пусть она тогда тоже 50 евро возьмет, но к ним никогда ничем не прикасается… Еще оказалось, что раз у меня нет собственного презерватива, то я должен оплатить и его, потому что он в стоимость услуги не входит, так что я еще на 5 евро попал…

В общем, только представьте себе: прикасаться нельзя, деньги жалко, время идет, часы тикают, будильник взведен. Я уж не знаю, чего в моем поведении было больше: страсти или ужаса, что вот-вот будильник зазвонит. Какое уж тут удовольствие…

Но все кончилось благополучно. Как сказал бы спортивный комментатор, гол был забит одновременно со свистком судьи об окончании матча. А звонок у ее будильника был такой, что мама моя!  Я даже в ночную смену в свою бытность работы на закрытом ящике в совке так резко с постели не вскакивал, как на тот будильник. Я как представил себя опоздавшим хоть на пару секунд, так чуть не расплакался от жалости к самому себе.

Ну, ладно, пронесло кое-как. Самое смешное произошло перед самым моим уходом. Я в конечном итоге был так рад, что все не закончилось полным моим позором, что под впечатлением этой сексуальной победы расчувствовался и попросил разрешения как-нибудь «в мирное время», то есть вне ее работы, подарить ей букетик цветов. Наивно надеялся на «неслужебный роман» с этой… труженицей. И знаете, что она мне ответила? – «Вы что, с ума сошли?! Я же замужем!»

Вы только вдумайтесь в этот высочайший уровень супружеской морали пополам с трудовым кодексом. Получается, что для нее и правда работа есть работа, и ничего зазорного в этой деятельности нет. А вот цветы получить – это уж слишком, это уже ухаживания, это уже серьезно! Поэтому в постели кувыркаться по несколько раз в день с кем попало – это нормально и даже муж на работу подвозит. А вот любовные шашни с клиентами заводить – это аморально и является настоящей изменой мужу, которого она любит и дорожит их высокими семейными отношениями.

Как ни крути, но такие женщины, такие профессии, такие заведения, на мой взгляд, очень полезны. С одной стороны, ревновать к ним просто глупо: сами видите, что это даже не физиология, а какие-то физические упражнения на проверку законов трения и теории колебаний. А с другой стороны… Я Вам так скажу: в ту же ночь я очень приятно удивил свою жену и поразил самого себя вполне искренней нежностью и даже какой-то изысканной эротичной неторопливостью. А будильники до сих пор ненавижу...

Мнение сутенера

– Скажи, Игорь, а не жалко тебе тех девчонок молоденьких, глупых и беспомощных?

– Только вот это не надо! У меня у самого дочь растет. Но она этим путем точно не пойдет! Они совсем не маленькие, им уже по 20 лет и старше. А совершеннолетие у нас, как известно, с 18 начинается.

– Ладно, расскажите просто, как это делается, в чем заключается ваша работа.

– У меня есть приятели по всему СНГ. Их задача довезти девушек до Германии и передать мне или моим партнерам здесь из рук в руки. Обычно это Берлин, Гамбург или Франкфурт. В других точках реже гораздо. Как они этих девчонок в России или Украине цепляют – это не мое дело, я туда не лезу. Просто слышал, что технология простая: сблизиться с какой-нибудь клушей лет 30, которая на панели промышляет, а та уже сама подберет кандидатуры из своих «подружек по улице» или подружек своих подружек.

– Какая экономика у такой формы «предпринимательства»? Кто сколько получает?

– Зависит от страны. Сейчас выгоднее всего набирать работниц из Молдавии: там и психология уже продвинутая, европейская, и жизнь очень бедная, люди на грани нищеты. Кстати, часовая такса проститутки – самый лучший и самый объективный в мире показатель экономического состояния страны, никакие Институты экономики и никакие шибко умные экспертные группы не нужны: я по злачным местам пройдусь, спрошу о цене «девочки на час» и отвечу вам однозначно, в какой стране и в какой экономике нахожусь. Так вот, сейчас цена молдованки колеблется от 20 до 30 евро в час… Еще дешевле, судя по уровню жизни, можно было бы набрать из числа среднеазиаток (Туркмения, Таджикистан и т.д.), но они очень далеко и там часто доминируют религиозно-семейные традиции, категорически отрицающие подобную греховную деятельность.

…В этом месте я не могу сдержаться, чтобы не извиниться перед читателем за цинизм самой темы и жаргона, на котором она обсуждается. Но решение принято и отступать некуда: раз начали, надо раскрывать тему до конца. Прошу лишь поверить мне, отцу двух дочерей, что мне и самому было страшновато и омерзительно вести все эти диалоги!...

– А россиянки?

– Тут цены сильно колеблются от региона к региону. Москвички ОЧЕНЬ дорогие, может доходить и до 300 евро в час. Но там и спрос огромный, и денег куры не клюют. А вот уже в московском пригороде цены резко падают, доходя до 50–100 евро. На периферии можно вообще за пару червонцев договориться.

– Ясно. А дальше? Когда они в Германию приезжают?

– Тут примерно везде одинаково: так как мы налоги не платим, то в среднем цена составляет до 80-90 евро в час. Из них примерно треть остается самой девчонке. Есть премиальные, всякие коэффициенты и т.п. Короче, за день каждая может заработать 150–200, а бывает и 500 евро.

– Какие при этом риски?

– И дураку понятно, что сильно добропорядочные мужчины – не самые частые наши клиенты, в основном работяги и всякие проходимцы с лишними бабками. У приличных мужчин и подруги тоже, как правило, приличные и более-менее постоянные. Некоторые из наших девочек тоже прибиваются к таким, остаются с ними надолго. Но это редкость. Чаще всего приходится иметь дело с простолюдинами не первой свежести, которым другие пути сексуальной близости почти отрезаны. Кстати, часто инвалидов обслуживаем. Говорят, что в Германии и эту функцию на себя государство взяло, типа оплачивает им подобные развлекухи. Но нам источник денег клиента не интересен, лишь бы платил.

Так вот, основной риск девчонок – хамское обращение. И это не только грубость, угрозы, запугивание. Еще хуже – всякие ухищрения, чтобы от резинки незаметно избавиться. А это мина замедленного действия: если не дай Бог какая зараза по клиентам пойдет, то за нас точно полиция возьмется, и тут хана нашему бизнесу…

– Игорь, тебе кошмары по ночам не снятся?

– Ай, бросьте! Думаете, в Одессе этим девочкам лучше живется? Все то же самое, только бесплатно и с побоями. И грязи гораздо больше, никакой гигиены и дорогущее медобслуживание при нулевых гарантиях, полное бесправие.

– А у вас? Неужели медстраховка и ежедневный медосмотр?!

– Нет, конечно. Но здесь у девчонок хотя бы деньги есть за все самим рассчитаться и получить все в полном объеме и достойного качества.

Легальная жрица любви (rechtliche Angestellte)

– Катя, ты законопослушная налогоплательщица со всеми правами, а как ты устроилась в пуфф? Прямо так пришла и сразу взяли? Долго ли «бевербунги» рассылала? Много ли отказов успела получить? Не отправляли ли тебя на курсы повышения квалификации?

– Шутки шутите? Та и ладно, я не такое слышала. Устроилась, можно сказать, по блату: подруга посоветовала и в нужное место привела. Документы те же, что и на инженерные должности.

– А как ты рассчитываешься с хозяевами заведения? Ведь клиенты свои деньги тебе в руки дают, а дальше?

– Чаще всего на доверии, стараемся придерживаться достигнутых с самого начала договоренностей и обещаний. Если начну «крысятничать», то легко могу напороться на подставу или просто меня заложит сам клиент, они ведь тут любят доносить.

– Какие требования были к языку? Спецэкзамен на соответствующую терминологию не сдавала?

– Это, как Вы понимаете, очень простая технология, язык тут…

– Только, пожалуйста, без аллегорий и сомнительных шуток!

– …Нет-нет, я о другом. Короче, надо совсем немного фраз и понимания, чтобы четко объяснить клиенту правила игры и не дать ему их нарушить. Вот эти слова и выражения я знаю отлично, даже на «хох-дойч». Остальные огрехи мне простят (смеется)

– В каких пределах колеблется твой заработок?

– В среднем до 3.000 евро чистыми после всех вычетов.

– Немало. Но и не много для такой профессии. Принято ведь считать, что вы тут деньги лопатами гребете.

– Это почти правильно считают с точки зрения дохода. Но мало кто считает регулярные и очень немаленькие вычеты, высокую, так сказать, себестоимость: огромные затраты на средства индивидуальной гигиены, дорогая косметика, дополнительные медицинские и страховые расходы и т.д. Кстати, мне в работе очень помогает мое русское происхождение, из-за этого на меня, можно сказать, повышенный спрос. Но с другой стороны, это приводит к зависти коллег, всяким интригам. В общем, как на любой работе.

– Катя, не могу не задать тебе вопрос, который меня очень интересует не как мужчину, а как человека и как отца двух девушек: каковы твои личностные ощущения, как тебе удается совмещать в себе крайнюю степень нравственной распущенности (выражаясь языком пасторов) и адекватное восприятие окружающей морали? Что ты чувствуешь во время… работы? Ты, как я знаю, не замужем. Конечно, 28 лет – еще не возраст. Но ведь рано или поздно у тебя все состоится: и замужество, и материнство. Что и как ты будешь рассказывать своему будущему мужу и детям о своей… о своем карьерном росте? Будет ли у тебя моральное право требовать от них любви, преданности, в том числе и сексуальной, к своим интимно близким людям?

– Есть очень непрестижные и очень трудные работы, которых многие стыдятся, но они полезны, они нужны людям, и кому-то нужно их выполнять. К таким можно отнести… специалиста по очистке выгребных ям (ассенизаторов, одним словом), патологоанатомов, так называемых суррогатных матерей, покупаемых за деньги. Проституция – то же самое! Этот бизнес существует и процветает ТОЛЬКО потому, что он очень востребован. Иначе бы он давно лопнул. А ему ровно столько лет, сколько существует вообще человечество.

Что я чувствую? Ничего! Что чувствует работник конвейера, когда годами наворачивает одну и ту же гайку на один и тот же болт? Первые сотни болтов – беспокойство, чтобы его работа понравилась мастеру, потом – привычку, а потом – уже ничего, только скучную однообразную рутину. Разница с моей работой только в том, что мне нужно всегда делать вид, как будто я наворачиваю каждую гайку с огромным удовольствием. Вот и вся разница.

Поймите: никакого секса, никакой искренности, никаких эмоций. Это чистейшая физкультура с улыбкой на лице. И всё! Это у меня. А вот у мужчин, наших клиентов…

А можно мне Вам вопрос задать?

– Конечно, спрашивай.

– Тогда это ВЫ, Мужчина, объясните мне, как можно дойти до такой жизни, чтобы пользоваться моими услугами и услугами моих подруг по профессии? Как можно опуститься до такого уровня, чтобы удовлетворять свою чисто физиологическую похоть с помощью бесчувственной и очень даже недешевой – хоть и живой – но все-таки куклы?!

Вдумайтесь! – Дикий по своей природе зверь, миллионы лет добывающий себе «пищу» (пусть сексуальную) в честной и жестокой конкурентной борьбе с такими же самцами за вожделенную добычу (понравившуюся особь противоположного пола) – и вдруг этот «дикий зверь» идет в зоопарк, садится на задние лапки перед «кассиром» и начинает умолять «накормить» его с рук, за деньги!

– М-да… О мужчинах ты не лучшего мнения, чем мы о проститутках…

– Вы первый начали! Так что не надо все валить на женщин. На эту тему у меня есть два любимых анекдота. Первый про мужскую логику: «Она тебе дала? Нет? И мне не дала. Вот, блядь!». А второй о том, как разные тройки (двое мужчин и одна женщина) разных национальностей решали свои сексуальные проблемы, оказавшись на необитаемом острове: французы дрались за женщину на дуэли, и женщина принадлежала победителю; шведы сразу начинали жить втроем одной семьей; англичане спаривались исключительно цивилизованно, мужчина и женщина создавали семью, а второй мужчина становился другом их дома; голландцы повторяли англичан, только спаривались мужчины, а другом дома становилась женщина. Так вот, русские и тут всех удивили: мужики спали с женщиной по очереди, а по понедельникам разбирали ее на партсобрании за аморальное поведение!

Смысл понятен: женщины воспринимаются или становятся точно такими, какими их представляют или воспитывают мужчины!

– Спасибо, Катя, за эту науку и за откровенность.

Итак, дорогие читатели, давайте подводить итоги нашего небольшого социологического исследования. Какова мораль? Вынужден признать: никакой морали, одна аморалка!

Ясно лишь одно: кажущиеся со стороны огромными заработки так называемых жриц любви при ближайшем рассмотрении оказываются вполне сравнимыми с доходами весьма среднего предпринимателя, а вот рисков и экстрима в этой древнейшей профессии хоть отбавляй. Большими и легкими можно считать доходы лишь нелегальных сутенеров, но они во всех цивилизованных странах строго преследуются по закону.

Дальнейшие комментарии, как говорится, излишни. Пусть читатели делают выводы сами. И если имеют свое собственное мнение – пусть пишут нам в редакцию журнала!

                                                                                                                                       Сергей Яголковский