Швеция: Учить без лишней строгости

Information
[-]

Швеция: Учить без лишней строгости

В шведской школе на практике осуществляется индивидуальный подход к развитию каждого ребенка. В отличие от российских школ, где уровень стресса для ребенка крайне высок, шведские школьники живут без неврозов. Российской системе образования, возможно, стоит изучить шведский опыт

Реформа школьного образования в России проходит весьма болезненно. В создавшейся ситуации было бы весьма полезно познакомиться с тем, как устроена и с какими проблемами сталкивается система школьного образования развитых стран. Один из примеров — Швеция. Скандинавская система школьного образования довольно высоко оценивается в мире, несмотря на то что в последние годы шведские школьники стали показывать более слабые результаты в международном тесте PISA. Козырь шведского образования — индивидуальный подход к развитию каждого ребенка. Система создана таким образом, чтобы работать с каждым, развивая его сильные стороны и подтягивая слабые. Такой подход, возможно, не гарантирует отличных показателей по тестам, зато формирует качественный человеческий капитал, который позволяет стране эффективно развиваться. О том, как сегодня работают шведские школы, «Эксперту» рассказал директор шведской школы в Москве Йоран Хольм.

Меньше задавать

«Эксперт»: — В чем, на ваш взгляд, состоит главное преимущество шведской образовательной системы?

Йоран Хольм: — Я думаю, это индивидуальный подход к каждому школьнику, стремление развить каждого ребенка. Раньше в Швеции все должны были делать одно и то же, ребенок не мог перейти на следующий уровень, пока этого не сделают его одноклассники. Теперь процесс обучения выстроен так, что у ребенка есть возможность идти со своей скоростью. Например, в математике, если ты уже что-то освоил, нет необходимости решать пятьсот одинаковых задач, ты уже должен перейти на следующий уровень.

— Как же вы это делаете, сколько человек в ваших классах?

— В наших классах 20–25 человек, в частных школах может быть 15. И все должны усвоить базовые знания, но от более способных учитель ожидает большего, каждый должен достичь лучшего исходя из своего уровня. Иногда это выражается в том, что дети получают разные задания, но чаще это одно задание, открытое для интерпретаций так, что оно посильно для слабого и интересно для сильного, может продемонстрировать и его потенциал. Например, письменное задание по шведскому языку, где каждый может написать что-то на конкретную тему, но глубина анализа покажет уровень ребенка. Или все ученики должны провести эксперимент, при этом продвинутый ученик может быстрее освоить базу и посвятить больше времени более глубокому анализу. Но процесс устроен так, что более слабый не испытывает негативного давления со стороны учителя и класса и совершенно свободно может просить о помощи и дополнительной поддержке.

— Российские дети начиная с первого класса страдают от гигантских домашних заданий, которые они могут выполнить только при помощи родителей, и часто процесс растягивается до ночи. А много ли задают в вашей школе?

— Мы принципиально не задаем на дом много, мы считаем, что в школе у учителя достаточно времени, чтобы со всем разобраться. Обычно мы даем домашнее задание не каждый день, а в среднем один раз в неделю — по математике, шведскому и английскому языкам. По другим предметам школьники очень редко получают дополнительную работу. Времени в школе должно хватать на обучение в стенах самой школы. В то же время родители тоже должны понимать, как и с чем работают их дети, поэтому домашние задания могут быть направлены на совместную работу детей и родителей или бабушки с дедушкой. Например, детям могут дать задание провести интервью со своими родителями и спросить их, как они сами учились в школе. Но это не подразумевает, что родители должны заменять учителя и включаться в отработку школьного материала. Если же дети должны сделать работу самостоятельно, мы им обычно даем уже пройденный материал, просто для тренировки. Мы боимся, что, если дадим еще не закрепленный материал, это вызовет отторжение у детей, которые его не поняли. Более того, далеко не все родители могут помочь детям в решении домашних заданий. В этом случае может сложиться просто катастрофическая ситуация, когда дети начнут ненавидеть предмет. Мы также можем дать просто зарядку для ума, например, составить таблицу или выучить новые английские слова. Конечно, в младших классах очень важно научиться читать, и дети должны читать родителям каждый день дома по 15–20 минут.

Как перейти болото на экзамене

— А как строится процесс обучения?

— Мы много внимания уделяем практичности получаемых знаний. Школьники должны понимать, для чего они изучают те или иные дисциплины и как они могут эти знания использовать. Мы стараемся давать информацию разными способами: и учебники используем, и материалы интернета, и строим практические модели, и дискуссии проводим. Таким образом мы даем более глубокое понимание материала. И это новая черта современного шведского образования. Например, когда я ходил в школу, мы многие вещи делали просто потому, что нам так говорил учитель, и, честно говоря, не особо понимали, зачем мы это делаем. А теперь, например, одно из первых прошлогодних экзаменационных заданий по математике для девятого класса звучало так: вы пошли на прогулку в лес, но внезапно очутились в болотистой местности. У вас есть три варианта: можно просто пройти через лес напрямую, но сделать это весьма трудно. Или можно обойти местность справа — эта дорога займет больше времени, там чисто, и пройти нетрудно. Можно обойти местность и слева — это короткий путь, но придется взбираться на гору. После этого дается много фактической информации о расстоянии и других параметрах. Школьник должен ответить на несколько вопросов: например, какой путь он выберет и почему, сколько времени потратит на прохождение каждого пути.

— Что представляют собой выпускные экзамены и как дети потом поступают в высшие учебные заведения?

— Обязательными являются письменные экзамены по математике, шведскому и английскому языкам, которые проводят сами школы. Но основной акцент делается не на экзамены как таковые, а на общий результат ребенка по этому предмету. Экзамены лишь помогают учителю выставить правильную оценку в аттестат. Университеты принимают учащихся на конкурсной основе по результатам в их аттестатах.

— А как школа взаимодействует с родителями?

— Каждые полгода у нас проходит встреча ребенка, родителей и преподавателей. Этому предшествует записка для родителей, где учитель должен объяснить и цели обучения, и как система работает, рассказать об успехах и проблемах ребенка, предложить решение этих проблем. Родители имеют время подумать над собственными предложениями. В результате на самой встрече вырабатываются планы, что делать в следующем полугодии, что должно стать следующим шагом. Мы называем эти встречи «разговором трех сторон». Это тоже новая и хорошая черта шведского школьного образования. Когда я ходил в школу, на встречах с родителями говорил только учитель. Из этой беседы родители могли понять, что происходит в школе.

— Какие ценности вы стремитесь привить детям?

— Компетентным преподавателем считается тот, кому удается развить у детей критическое мышление, чувство ответственности за свое обучение и понимание, как они могут использовать полученные знания. Раньше было по-другому: учителя просто давали программу и выдвигали требования. Выпускники могли закончить школу с хорошими оценками, но, выходя в реальный мир, чувствовали себя некомфортно, были напуганы, не понимали, как они должны использовать приобретенные знания. Большое значение мы придаем воспитанию духа демократии и равенства. У школьника есть право высказаться, донести свою точку зрения до других.

Слишком много реформаторов

— За последние двадцать лет в шведской системе образования было проведено много реформ. Почему общество уделяет такое внимание реформированию школы?

— Это большая проблема. Политика в сфере образования меняется слишком часто, приходится все начинать сначала. Каждые четыре года к власти приходит новое правительство, и порой они хотят кардинально изменить все, что сделали предшественники. Они не думают о школьниках или учителях, это такие скорее политические разборки. Учителя же должны просто следовать новым предписаниям. Перед каждыми выборами мы начинаем переживать: вот сейчас придет к власти новое правительство — и каких новых изменений нам ждать в образовании? Наша система образования могла бы быть более устойчивой, если бы следующее правительство продолжало и развивало начатое предшественниками. Скандинавское образование в принципе имеет хорошую репутацию в мире. Например, в соседней Финляндии не кидаются из стороны в сторону, а проводят реформы постепенно и последовательно, поэтому их дети показывают лучший результат в международном тесте PISA.

— Почему правительство так активно взялось за реформы? Ухудшились показатели?

— Да, к тому же большую роль сыграли СМИ, ведь они любят описывать плохие примеры, и люди начинают предъявлять претензии политикам. В целом люди лояльны, и они знают, что наше образование одно из лучших. Но СМИ представляют новости в черном цвете. А когда люди читают репортаж о чем-то негативном, они думают, что так происходит по всей стране. При этом шведские школьники после окончания школы показывают хорошие результаты, они успешно обучаются в университетах в разных странах, на мировом рынке труда они ценятся высоко, многие получают ведущие позиции в компаниях. А вот если вы читаете газеты, у вас порой складывается ощущение, что шведские школьники ничего собой не представляют. На самом же деле это не так.

— В чем заключался смысл реформ системы образования в 1990-е годы?

— Главная установка реформ двадцатилетней давности — достигайте поставленных целей, а уж как вы это сделаете, не так важно. Возможно, в этом был перебор. На мой взгляд, наши ориентиры были лучше до реформ, предписания были более четкими: например, третий класс нужно посвятить изучению Европы, а в четвертом изучать мир. А сейчас для третьего, шестого, девятого классов общие цели, главное — выполнить эти задачи, а как это сделать — каждый преподаватель решает сам. При этом если учитель не имеет большого опыта или недостаточно компетентен, он может просто многое упустить. Например, если преподаватель не так хорошо знаком с технологией (а у нас есть такой предмет), новая система позволяет ему практически не уделять этому курсу внимания, и в результате школьники по нему почти ничего не делают.

— То есть программы стали не такими строгими?

— Да, вообще-то именно это мы и любим в Швеции — что-то такое не сильно строгое. Сейчас программы ужесточают, но их интерпретация по-прежнему может быть очень широкой.

Вызовы и проблемы

— С какими вызовами сталкивается современная школа в Швеции?

— Помимо частой смены политики существенной проблемой является управление школами. Раньше все школы были государственными, и во всей стране существовала единая система образования. А потом школы стали муниципальными, и это, пожалуй, несправедливо. Во-первых, ухудшилось финансирование, ведь муниципалитеты должны, например, строить больницы и обычно не располагают значительными средствами. Во-вторых, мы наблюдаем концентрацию всего хорошего в одном месте, например, опытные преподаватели хотят работать в лучшей школе. Муниципалитеты не так хорошо с этой задачей справляются, и мне кажется, многие шведы сейчас понимают, что это, возможно, было ошибкой.

— Какие изменения происходят в шведской системе образования сейчас?

— Раньше правительство не хотело навязывать свою волю, а сейчас оно стало выдвигать более строгие требования, цели прописаны более четко. Есть теперь и минимальный уровень знаний. Раньше уровень и цели прописывались для пятого класса, а сейчас для третьего, шестого, девятого классов.

У нас поменялась система оценок. Преподаватели теперь, помимо собственно оценки, должны прописывать требования, объяснять, почему оценка такая. Такая работа проводится в середине каждого семестра до выставления оценки, что дает школьнику шанс исправить показатели. А в конце семестра уже выставляется оценка. До шестого класса мы оценок не выставляем, а просто даем объяснения. С шестого класса к комментариям добавляется балл.

Очень важное преобразование — независимые школы. Раньше таковыми могли стать только религиозные школы или школы для детей с особыми потребностями, а сейчас такую школу достаточно легко учредить, это стало обычным делом. В то же время введение независимых школ представляет, на мой взгляд, определенную опасность. Раньше все шведские школьники были вместе, учились друг у друга, а сейчас мы видим обособление отдельных групп. Этому способствует и другая проблема — естественное обособление иммигрантских групп, — поскольку число их членов значительно выросло. Для нашего общества это серьезный вызов.

Возьмем, к примеру, школьников из семей мигрантов, скажем, из Сомали. Раньше мы пытались максимально рассредоточить их среди шведов. Например, в среднем старались посадить в класс одного-двух школьников иностранного происхождения, так они могли и язык намного быстрее выучить. В реальности порой выходило по-другому, не всегда получалось так сильно рассредоточить детей мигрантов, и в результате, например, в некоторых школах 85 процентов школьников в одном классе могли быть из Сомали или Сирии. Тогда их никто не подтягивал, и процесс адаптации занимал намного больше времени. Стандарты в этом случае не должны быть одинаковыми. В шведских детских садах дети довольно рано начинают обучаться, даже игры там развивающие. Потом появляется школьник из другой страны, но он даже по-шведски не может разговаривать. Общий тест школьники проходят в возрасте пятнадцати лет, и если семья приехала в Швецию всего за год до этого, то шансов сдать такой тест у подростка практически нет.

— Будут ли реформы системы образования продолжены?

— Мне кажется, политики, скорее всего, не будут снова кардинально менять систему, в нее очень много вложено. Система развивается, им нужно, скорее, отследить, что не так. Даже сами политики сейчас, пожалуй, обеспокоены и не захотят серьезных изменений.

— Насколько высоко ценится работа школьного учителя в Швеции?

— Большой проблемой в будущем может стать нехватка учителей, проблема касается их статуса и зарплаты (около 25 тыс. шведских крон в месяц, что несколько ниже средней зарплаты по стране. — «Эксперт»). Так, молодые люди за время, необходимое для обучения в педагогическом колледже, могли бы освоить профессию, которая позволяет заработать раза в два больше, например профессию инженера. В этом случае многие задаются вопросом: а почему я должен работать школьным учителем? В результате мы можем потерять потенциально лучшие кадры. Быть учителем сегодня в Швеции не престижно. Более того, в этой сфере мало карьерного роста. Молодой человек становится учителем — и всё, ну, может быть, со временем зарплата будет немного повышаться. Правительство пытается ввести разные уровни, как в компаниях, для повышения мотивации.   

Оригинал

 


About the author
[-]

Author: Ильина Нина

Source: expert.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Date: 06.04.2014. Views: 616

zagluwka
advanced
Submit
Back to homepage
Beta