Россия: "Ставки по кредитам — выше рентабельности"
Россия: "Ставки по кредитам — выше рентабельности"
Долги отечественных предприятий и банков уже стали угрозой нацбезопасности России. Но денег на их выплату взять негде.
Введение США третьего пакета санкций против ряда российских компаний, лиц и банков вызвало панику на бирже и обвалило российский рубль. И пока одни эксперты подсчитывают возможные убытки от новых санкций, другие говорят о том, что зарубежные кредиты стали для отечественной экономики почти недоступными. Избранным компаниям с трудом удавалось "перезанять", чтобы расплатиться по взятым ранее кредитам. А после нынешних санкций о "долгих деньгах" россиянам можно и забыть. Более того, чем дальше, тем чаще единственным возможным родником займов будут деньги государства. Но получить их удается не всем... Каковы могут быть последствия нынешней ситуации, "Огоньку" объяснил исполнительный вице-президент РСПП Александр Мурычев.
Визитная карточка
Александр Мурычев родился в 1955 году. Работал советником международного фонда "Реформа" (1991-1993), возглавлял Российскую ассоциацию промышленно-строительных банков (1994-1995), в 1999-м основал и возглавил Ассоциацию региональных банков России (ассоциацию "Россия"), с 2006 года — исполнительный вице-президент РСПП. Доктор экономических наук, кандидат исторических наук, профессор НИУ "Высшая школа экономики", академик Российской академии естественных наук, Российской академии бизнеса и предпринимательства, Международной академии менеджмента, Международной академии экономики, финансов и права (IAEFL).
"Огонёк": — Александр Васильевич, проблемы нехватки средств в реальном секторе экономики были всегда. Но в чем отличие нынешней ситуации от той, что была, скажем, в 2009-м?
Александр Мурычев: — Ситуация другая, но не менее тревожная. Даже после острой фазы кризиса — в 2009-2010 годах — в России наблюдались неплохие темпы роста, и только в прошлом году они упали до отметки 1,3 процента. Но в этом году, по прогнозам Центробанка, они будут и того ниже — 0,4 процента. На последней своей встрече с Владимиром Путиным глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев заверил, что ситуация улучшится к концу года — будет выше 0,5 процента роста экономики. Поживем — увидим, но, по моему опыту, такие прогнозы если и пересматриваются, то, как правило, в сторону ухудшения. В январе — мае текущего года (в процентах к тому же периоду прошлого года) немного оживились отдельные сектора экономики, например производство нефтепродуктов (107,6 процента), транспортных средств и оборудования (114,8 процента), целлюлозно-бумажное производство, издательская и полиграфическая деятельность (107,7 процента), текстильное и швейное производство (109,5 процента) и т.д. Отчасти это можно объяснить активным процессом импортозамещения на фоне внешнеполитических проблем и угрозы новой волны санкций. Российские компании начали производить то, что раньше импортировали с Запада, и это хорошо. РСПП также зафиксировал подъемы по индексам производимой продукции и финансового рынка в своем ежемесячном замере индекса деловой активности на примере 400 крупнейших корпораций. Но рост этих показателей, к сожалению, пока не означает роста экономики.
— Почему?
— Причины стагнации российской экономики — внутреннего характера. Отток капитала остановить не удается! А это говорит о том, что инвесторы оценивают российский рынок как рискованный. Плюс недоступность внутреннего долгосрочного кредита — основы любых масштабных проектов. Ключевая ставка ЦБ была поднята с 3 до 7,5 процента, понятно, что и коммерческие банки сделали то же самое. В первом полугодии выплаты процентов по кредитам для промышленных предприятий составили порядка 29 процентов их прибыли от продаж, а для обрабатывающих отраслей — 42 процента соответственно. ЦБ занят борьбой с инфляцией и мало озабочен проблемой доступности кредитных ресурсов. С другой стороны, он и не должен этим заниматься: стимулирование роста экономики не входит в число его задач.
— Но ЦБ вот уже более трех месяцев обслуживает возросший спрос на кредиты...
— Он выдает кредиты, точнее, рефинансирует уже взятые, как правило. Объем рефинансирования превысил 4 трлн рублей. На "игле" рефинансирования находятся многие банки. Но ситуация не становится лучше. По данным РСПП, долгосрочные кредиты (свыше 3 лет) сегодня по-прежнему недоступны внутри страны, так как банки хотят за них от 15 процентов годовых. Со среднесрочными кредитами (1-3 года) ситуация полегче, хотя проценты и тут драконовские — от 13 процентов. Ставки по кредитам — выше рентабельности. Вот и флагманы отечественной экономики — те самые 400 крупнейших корпораций — предпочитают брать деньги на Западе: дешевле и проще — от 3 процентов годовых за долгосрочный заем.
— А сейчас?
— Как известно, страновой рейтинг России был снижен до уровня "ВВВ-", а это знак для инвесторов и кредиторов. Стоимость заимствований, конечно, выросла как минимум на процент. Для крупных корпораций это не играет решающей роли: как брали, так и берут, перехватывая в российских банках миллиард-другой на кассовые разрывы. А вот малому и среднему бизнесу приходится нелегко.
— Как вы оцениваете уровень закредитованности российской экономики?
— Он балансирует на грани угрозы нацбезопасности — 700 млрд долларов западных кредитов и 22,5 тлрн рублей — величина кредитного портфеля российских банков (на 1 января 2014 года). Пока проблем нет, россияне — корректные плательщики. Но в случае ухудшения ситуации в экономике этот корпоративный долг (в 700 млрд долларов), будучи по сути квазигосударственным (большинство должников — госкорпорации, банки или компании с госучастием), рискует стать номинально государственным. Госдолг России сейчас невелик — порядка 10 процентов от ВВП. На фоне США (140 процентов), ЕС (87 процентов) — это немного, но с учетом корпоративной составляющей — опасно. МВФ рекомендует: долг не должен превышать золото-валютные резервы, а он уже больше (резервы составляют 469 млрд долларов (на 6 июня 2014 года). Правительству, Минфину и ЦБ следует следить за ситуацией и выдавать рекомендации для рынка. Ведь если отрицательный тренд в экономике продлится, компаниям-должникам все труднее будет обслуживать долги. Сегодня в такую ситуацию попало, например, ОАО "Мечел": новых госгарантий компания не получила...
— А Запад может потребовать со всех российских должников вернуть взятые кредиты разом?
— Вряд ли до такого дойдет. Бизнес есть бизнес, сегодня к тому же идет восстановление отношений с европейскими рынками. А если, представим, дойдет до такого, а это и будут санкции, у России есть чем ответить: просто не будем платить!
— Как в 1918-м...
— А нарушать соглашения, кредитные договора?.. Это же совсем нерыночные меры воздействия! Но я не верю, что ситуация будет развиваться по такому сценарию. Я наблюдал иное: когда случаются проблемы в экономике и страна объявляет дефолт, вчерашние кредиторы идут на что угодно, лишь бы возврат денег производился. Кредиторы всегда заинтересованы вернуть свое.
— У кого больше проблем с кредитованием сейчас — у банков или промышленности?
— У промышленности, конечно. Банки в России — прежде всего посредники. В 2013 году при столь низком росте экономики они ухитрились получить прибыль в размере триллиона рублей. Кредиты они все меньше дают компаниям, больше — населению. Пока россияне берут в долг меньше европейцев или американцев и являются в основном исправными плательщиками, но как долго это продлится? На рынках микрокредитования, например, выдаются небольшие суммы, но под "драконовские" проценты — от 50 до 700 процентов годовых и на период от 2 до 30 дней. Людям следует быть осторожнее и, прежде чем связываться с такой "конторой", проверить: входит ли она в систему саморегулируемых организаций, есть ли у нее лицензия ЦБ? От банкротств и увольнений сегодня никто не застрахован: оптимизация расходов, включая увольнения сотрудников или перевод их на неполный рабочий день, обычные явления. И чем в этом случае расплачиваться? В долг живет весь мир, но брать надо с умом... А государству хорошо бы подумать над тем, как помочь экономике. Уж точно не так, как сделали в 2008 году, выдав триллионы госбанкам, а те вместо того, чтобы помочь реальному сектору, помогли себе. Так они ведь никаких письменных обязательств помогать реальному сектору и не давали! Сейчас же, если конъюнктура ухудшится, надо разработать системные меры для попавших в сложное положение компаний — госгарантии, налоговые послабления, временные субсидированные процентные ставки, страхование. Они должны быть анонсированы, чтобы любой мог бы ими воспользоваться, а не "избранные" корпорации.
— Просчитываются ли экспертами РСПП сценарии развития ситуации? Если да, то какова вилка возможных потерь?
— При всей сложности сегодня ситуация управляемая. Нет надобности в дополнительных госвливаниях. При этом у ЦБ и правительства достаточно инструментов для поддержки экономики. Курс рубля стабильный, даже подрастает слегка. Да и нет ощущения, что угрозы применения Западом секторальных санкций будут претворены в жизнь. Потому как настроения бизнеса и в странах ЕС, и в США противоположны тем, что транслируют политики. Характерный пример: европейцы снизили слегка экспорт своей машиностроительной продукции в Россию, а Штаты за это время его увеличили на 7,8 процента. С другой стороны, то, как проявили себя в последние месяцы западные политики, говорит о том, что нашей стране на Западе мало кто желает добра. Придется нам выбираться самим — через широкомасштабную технологическую модернизацию всех отраслей экономики. Реализацию программ импортозамещения. Ведь сегодня средний возраст оборудования в России — 14 лет. РСПП уже пролоббировал нулевые таможенные пошлины для предприятий, закупающих новое оборудование, но этого мало, нужно, чтобы процесс стал всеобщим. От правительства требуется создать мотивированный (прежде всего налогами, тарифами) рынок развития экономики.
— А Минфин намерен повышать налоги...
— РСПП против этого. Нам нужны темпы роста экономики около 10 процентов, потому что в отличие от ЕС, которому достаточно 2-3 процента при их уровне модернизации, России нужно больше. В 2014 году ожидается, по прогнозам МВФ, рост ВВП в странах ЕС — 0,5-0,7 процента, в Китае — 7,5 процента, Индии — 5,4 процента, а в России, как уже говорилось,— 0,5 процента.
— А все потому, что нет дешевых и долгосрочных денег внутри страны...
— Все так. Придется развивать систему госгарантий, капитализировать фонды поддержки малых и средних предприятий на местах, реквизировать работу институтов развития (их создано полтора десятка, но, кроме ВЭБ, остальные мало известны, а денег там — сотни миллиардов рублей).
А уж совсем радикально — вернуться к советской системе спецбанков с учетом новых реалий и рыночных отношений. Прежде всего создать Промышленно-строительный банк, чтобы целевые деньги шли бы через спецсчета и был бы полный контроль за их расходованием... В Китае же сохранили экспортно-импортный, торговый и промышленно-строительный банки! Они — самые большие и являются главными кредиторами активно растущей китайской и мировой экономики.
— Но наш госсектор и так уже очень велик...
— Вмешательство государства немалое, согласен, и даже растет, но в сегодняшних условиях альтернативы нет. Доля пяти крупнейших банков в активах банк-системы за 2013 год возросла до 52,7 процента, а за 5 лет — на 4,8 процента. Все банки с госучастием — активные кредиторы экономики. Экономика в этом нуждается. Да, конкурентное поле деформировано из-за такого роста госсектора, но что делать? Выбор-то невелик! Только государство может стать локомотивом по выводу экономики из стагнации. Кстати, в такой ситуации можно активно развивать частно-государственное партнерство. А бизнес придет, если будут созданы условия. С китайцами недавно встречался: у них неподдельный интерес к нашим дальневосточным программам. И у японцев он есть. Но им нужны гарантии своих инвестиций, прогнозируемость нашей политики. На Дальнем Востоке они обещаны: принято решение о снижении налогов на прибыль и недвижимость для желающих вложиться в эту экономическую зону. То же самое делается и в отношении Крыма.
Беседовала Светлана Сухова
***
Эксперт: Деньги дорожают
Ситуацию с западными кредитами комментирует экономист, директор по макроэкономическим исследованиям НИУ ВШЭ Сергей Алексашенко.
Доступ к западным кредитам для российских банков и компаний сегодня серьезно затруднен, а для кого-то после введения США новых, на сей раз секторальных, санкций и вовсе невозможен. Понятно, что попавшие под них ВЭБ, Газпромбанк, "Роснефть" и "Калашников" нуждаются в кредитах, но острой потребности получить деньги прямо сегодня у них нет. Кому-то из них надо погасить долги по ранее привлеченным займам, но для, например, Газпромбанка, где только "Газпром" держит полтриллиона рублей, а другие госкомпании — еще 430 млрд рублей, не составит труда выплатить примерно 1 млрд долларов в этом году и 2 млрд — в следующем. И то, что европейские банки также откажут этой четверке в новых кредитах, на их устойчивости вряд ли скажется.
Но другие российские компании и банки не могут чувствовать себя настолько защищенными. Во втором квартале 2014 года им удалось перекредитовать только 15 процентов своих долгов. В течение ближайшего года банкам и компаниям предстоит погасить займы на сумму около 100 млрд долларов. Если рефинансировать удастся те же 15 процентов, то это окажет серьезное давление и на финансовое положение бизнеса, и на валютные резервы страны, и на темпы роста цен, и на темп девальвации рубля.
Высокая цена кредита внутри России объясняется прежде всего уровнем инфляции — 7,5 процента. Давайте посчитаем... Население готово класть на депозит свои сбережения из расчета "инфляция плюс хотя бы 1 процент", то есть банки привлекают средства на год как минимум под 8,5 процента. Дальше они их готовы дать в качестве кредитов компаниям. Банк должен заработать? Хотя бы 3 процента сверх того, что он потратил? Значит, уже имеем 11,5 процента годовых. Дальше вступает в силу такое понятие, как уровень риска: банки, выдавая кредиты, рискуют тем, что заемщики долг могут и не отдать, что встречается не так уж и редко. Отсюда накручивают процент-другой, дабы покрыть потенциальные потери. Итого минимум 13 процентов ставки по кредиту на год, но и такой кредит еще многим компаниям поискать надо.
Что будет дальше? Многое зависит от политики Центробанка, который какую-то часть нерефинансированного внешнего долга может подстраховать. Но если речь идет о 80-85 млрд долларов в течение ближайшего года, то получается, что Банк России должен выдать банкам около 3 трлн рублей. Сумма так велика, что способна разогнать инфляцию и уронить курс рубля. Скорее всего, произойдет резкое ограничение доступности кредитов, дальнейшее повышение процентных ставок, но нет худа без добра — подрастут ставки по депозитам. А как иначе банкам привлечь средства от населения?
Попытка найти альтернативу западным заимствованиям в рамках БРИКС таковой даже не выглядит. Новый банк развития (НБР) со штаб-квартирой в Шанхае и начальным капиталом 50 млрд долларов, равно как и Резервный валютный пул (РВП, объемом 100 млрд долларов) не могут быть альтернативой МВФ и Всемирному банку. Хотя бы потому, что Россия вносит в РВП 18 млрд долларов и ровно столько же может получить в случае нужды. А вот в МВФ подобное соотношение равно 1:9 или даже больше. Институты БРИКС — это политическая, а не экономическая модель. В самой идее ничего нового: Советский Союз также давал кредиты на покупку советского оборудования для стран из числа так называемых союзников. И далеко не все из них вернули долги. Вот только что Россия списала Кубе 30 млрд долларов долга. Часто можно услышать, что на кредиты того же НБР страны-должники должны будут покупать оборудование в странах БРИКС. Но если ознакомиться со статистикой российско-китайской торговли последних лет, то выяснится, что машины и оборудование из Китая в Россию активно поставляются (около 50 процентов от экспорта), а в обратном направлении доля этой продукции — меньше 5 процентов, если не считать вооружений. Нетрудно догадаться, чья экономика пожнет плоды от создания НБР.
***