Россия: Искусство управления. Секреты правильного принятия решений. Часть 4.Скорость

Information
[-]

Искусство управления. Секреты правильного принятия решений.

Часть 4.Скорость 

Настоящий управленческий талант проявляется везде — и в бизнесе, и в вождении автомобиля. Вовремя добавить газу и вовремя затормозить, найти баланс между скоростью и безопасностью, использовать новейшие технологические достижения, не теряя вкуса к ручному управлению, — эти качества одинаково важны и в менеджменте, и на дороге.

Slon попросил лучших российских управленцев поделиться секретами правильного принятия решений, и сделать это прямо из салона Jaguar XJ. Сегодня на вопросы корреспондента интернет-издания «Slon.ru» отвечает российский предприниматель Александр Альперн.

***

Александр Альперн — образец молодого российского технократа, которому, в отличие от большинства стартаперов, удалось нечто большее, чем придумать одну красивую идею — он построил действительно работающий технологический бизнес. Математик по образованию, Альперн работал в инвестиционной компании, а затем создал ряд интернет-компаний, главная из которых, Webinar.ru, стала лидером среди площадок для телеконференций и дистанционного обучения в России.

Интернет-издание «Slon.ru»:  - Александр, в одном из интервью вы рассуждали о том, как важно перестраивать сознание людей. Насколько вообще насущна проблема смены нашего восприятия из-за технологий? Например, раньше мы ориентировались по памяти, теперь появились навигаторы — мы идем по навигатору и вообще забываем, как ориентироваться без него. Такой феномен существует?

Александр Альперн: -  С одной стороны, человеческий мозг довольно быстро адаптируется к различным технологиям и вообще перестраивается. Например, есть эксперимент, когда людям, которые потеряли зрение, прикладывали к ладони обычную фотоматрицу, и спустя какое-то время мозг перестраивался — они начинали через эту матрицу практически видеть: видеть свет, какие-то движения.

Это показывает, что области мозга, которые не отвечали за зрение, перестроились и начали улавливать эту визуальную информацию. Поэтому с точки зрения технологий главное — обеспечить простой, назовем это так, вход. Например, если мы вспомним iPhone, это было далеко не первое устройство с тач-скрином. Тем не менее именно в Apple смогли сделать эту технологию простой для входа, чтобы люди смогли довольно просто начать этим пользоваться.

Человек часто попадает от технологий в зависимость, сравнимую с наркотической, — она встраивается в допаминно-эндорфиновый цикл.

Всегда, когда мы делаем новые технологии, нужно думать, как обеспечить этот простой вход, — человеческий мозг должен с минимальными усилиями начинать работать с этой технологией. Более того, даже если мы посмотрим другие технологии, например Facebook, то их мозг не просто принимает, человек очень часто попадает от этих технологий в зависимость, сравнимую с наркотической, — она встраивается в допаминно-эндорфиновый цикл.

 - С точки зрения предпринимателя, вам бы хотелось, чтобы технологии, которые вы предлагали, встраивались в этот цикл получения удовольствия?

 - Если говорить конкретно про нас, то мы хотим чему-то научить людей, дать им инструмент для обучения. И по сути, мы должны сделать так, чтобы это было не просто удобно, а чтобы этот инструмент успешно конкурировал с другими технологиями. Есть два пути: заставить человека это делать из-под палки, что сейчас часто и происходит в образовании, либо сделать так, чтобы это было максимально удобно и приятно. Значит, нам приходится конкурировать за время и внимание человека с теми вещами, которые вызывают зависимость, нам приходится встраиваться и использовать те же приемы.

 - Вам не кажется, что сознание человека, может быть, даже буквально, отчасти на физиологическом уровне перестраивается под технологии, но человек лишается таким образом каких-то важных базовых навыков. Вам не кажется, что это может быть опасно, что мы становимся слишком зависимы от технологий?

 - Есть более серьезные проблемы, например концентрация внимания. Если я правильно помню, еще пять лет назад человек мог сосредоточенно над чем-то работать или во что-то быть погруженным в течение 10–20 минут, а сейчас это время сократилось до нескольких минут, а у детей, которые в принципе начинают знакомство с миром уже с этими технологиями, до 1–2 минут. В том числе это проблема для обучения, потому что нужно встраиваться в эти уже не 10—20-минутные, а в несколькоминутные циклы. Что можно с этим поделать, я не знаю, наверное, это уже современные реалии.

Если взять классическое обучение, там студент сидит в аудитории, где ему волей-неволей приходится, даже если он занимается своими делами, полтора часа слушать фоновую какую-то лекцию. Если это электронное обучение, то он в любой момент может просто переключиться и забыть.

Даже в аудитории с мобильными устройствами ему постоянно приходят push-уведомления, он отвлекается на фейсбук, он смотрит, сколько людей залайкало его фотки в инстаграме, и, к сожалению, уже не приходится говорить о том, что он все эти 45 минут погружен в предмет.

-Новые технологии создают для бизнеса новые ниши. Некоторые пользуются чужими технологиями, а некоторые создают собственные ниши, предлагая какие-то совершенно новые технологии. Что вам интереснее: придумать что-то полностью новое или встроиться в общий тренд? Что более перспективно? 

-Когда появляется новая технология, она проходит несколько циклов потребления. Есть early adopters, так называемые ранние перениматели, которые всегда ищут технологические новинки, готовы платить за них любые деньги, и проблема в том, что их довольно мало и недостаточно для того, чтобы технология стала массовой. Между ними и уже следующими большими аудиториями, которые называются early majority и later majority (это как бы раннее большинство и следующее большинство), есть пропасть, и задача любой новой технологии, которая появляется, перешагнуть через эту пропасть. Основной рост капитализации компании происходит именно в момент, когда она проходит эту пропасть, когда начинается массовое использование технологий. И в этот момент конкретно мне интересен этот этап быстрого роста.

 -Но он интересен с точки зрения денег, а с точки зрения технологического творчества, наверное, интереснее первый этап?

 -Спорный вопрос, потому что интересно как раз может быть именно доточить эту технологию так, чтобы она стала удобна для масс. То есть прикольно, когда ты сделал что-то такое суперновое, но если это оказывает влияние на очень маленькое число людей и ты не можешь сделать так, чтобы этим начали пользоваться массы, то это минус. Мне интересно сделать так, чтобы технология была доступна для большой части рынка.

- Ваша компания, ваша технология — с какой стороны пропасти она сейчас находится?

- Мы уже, конечно, прошли эту пропасть, и, более того, мы уже находимся на этапе между early majority и later majority, потому что практически все профессионалы по крайней мере знают про наш инструмент, очень многие им пользуются. Другое дело, что мы не хотим останавливаться и разрабатываем новые продукты, и там придется проходить это с нуля.

- Что касается вашего продукта — телеконференций: произошел ли уже процесс перестройки сознания, чтобы люди поняли, что это удобно, что это доступно, что этим можно пользоваться?

- Да. Когда мы приходим, либо нас уже знают, либо слышали про эти технологии. Нам довольно просто объяснить, что мы делаем.

- Интересно, что в мире автомобильных технологий мы явно находимся на грани — так мне, во всяком случае, кажется — нескольких крупных революций, связанных, во-первых, с электроавтомобилями, во-вторых, с тем, что скоро человек не будет ими управлять. Но они обе, видимо, находятся скорее в стадии еще еarly adopters, да?

- Да, но уже видно, что они пересекли эту пропасть. На самом деле, на мой взгляд, они уже находятся в стадии раннего большинства. Еще 5–10 лет назад никто серьезно не задумывался о покупке электромобиля и, действительно, было ограниченное число этих фанатов, которые их сами находили, покупали и на них ездили. Сейчас в принципе никто, наверное, из нас не исключает этой возможности, или, по крайней мере, более прагматичные люди говорят: хорошо, пусть у меня будет гибридный автомобиль либо пусть пройдет несколько лет, когда появится достаточное число заправок, я его куплю.

-  Немного про разницу российского и мирового технологического рынка. Как вы считаете, есть какая-то специфика российского рынка, российских пользователей и клиентов, которые делают здесь потребление новых технологий проще или сложнее, наоборот, чем на западном рынке?

- Если говорить широко, то нет. Есть определенные небольшие нюансы, которые скорее важны для интернет-проектов, особенно завязанных на виральности, есть определенные ментальные особенности. К примеру, если мы сравниваем российских пользователей и пользователей в Америке, на Западе, то там они намного более охотно оставляют отзывы, намного более охотно рассказывают про технологии, которые им понравились, и часто за счет этой виральности там проще выводить новые продукты.

Если посмотреть на банковский рынок как пример хороший: у нас большинство банковских продуктов и вообще финансовых продуктов появились и до сих пор появляются с большим опозданием. Мы начали пользоваться карточками 10 лет назад максимум, даже меньше. В то же время некоторые вещи у нас в России, или по крайней мере в Москве, сейчас устроены намного удобнее и проще, чем на Западе.

Это нормально, потому что мы перепрыгиваем некоторые этапы, которые пропустили, и сразу начинаем внедрять последние технологии, а на Западе они еще могут находиться в какой-то цепочке цикла предыдущей технологии. Если вернуться к примеру с банковскими картами, то, если помните, у нас сразу же появились карты, а в Европе и в Америке еще ходили чеки.

Если взять конкретно нашу технологию, то на Западе распространена практика, когда люди все равно разговаривают по телефону, но свои интерактивные материалы они смотрят с компьютера через похожие системы. Мы в России пропустили этот этап и сразу используем VoIP, то есть технологию передачи звука непосредственно через интернет. И у людей нет привычки звонить на телефон и сидеть с телефонной трубкой. Поэтому какие-то вещи, в которых мы запоздали, мы имеем возможность быстро наверстать, перейдя сразу на другие технологии.

-Может ли Россия все-таки, как все мечтают, стать когда-нибудь экспортером не нефти и газа, а технологическим экспортером, действительно крутым? Есть ли у нас потенциал для того, чтобы делать крутые технологии, которые будут интересны во всем мире?

-У нас есть хороший интеллектуальный потенциал. Другое дело, что если посмотреть правде в глаза, то, наверное, он с годами скорее уменьшается, и чтобы он не уменьшался, чтобы его развивать, нужно серьезно заниматься образованием. Десять лет назад, когда я оканчивал университет, еще оставались профессора старой советской школы. Сейчас многих из них уже нет, а на их место либо никто не пришел, либо пришли люди совершенно другого уровня. По разным причинам, просто конкуренции стало существенно меньше, потому что очень многие идут в бизнес, очень многие идут в те направления, где они смогут себя по крайней мере обеспечить, а раньше все-таки было намного больше людей, которые шли заниматься наукой.

-Просто за идею.

-Ну, не за идею... Если мы возьмем советское время, то в принципе была и достойная оплата, и академики себя очень хорошо чувствовали, и образовательные учреждения были довольно на неплохом уровне развиты и финансировались. Сейчас тоже есть периодически: мы работаем более чем с сотней вузов и видим, что есть какие-то попытки, но я все время призываю к тому, чтобы еще активнее заниматься развитием образования, потому что это единственное, что в стратегической перспективе может нам дать этот толчок к реализации интеллектуального потенциала нации.

-Российский бизнес — специфическая среда, учитывая, как государство относится к бизнесу?

-Я понимаю, о чем вы говорите, даже сталкивался неоднократно с такими вещами, но в принципе считаю, что бизнес — это как раз, наоборот, такая довольно понятная, открытая и честная история. Ты можешь делать практически все, что ты хочешь делать, естественно, не нарушая закон, и добиваться результатов. По крайней мере в тот момент, когда я начинал, Россия была очень привлекательной страной для этого, потому что, если сравнивать с развитыми странами, было значительно меньше конкуренции, я совершенно точно уверен, что если бы я поехал в Америку в то время с той же идеей, то у меня не было бы там возможности ничего сделать. Поэтому грех на самом деле мне жаловаться на это здесь. Сейчас, может быть, как-то поменялась немного обстановка, но все равно я продолжаю считать, что Россия довольно неплохая страна для того, чтобы начать бизнес.

-Я так понимаю, что вы успели еще привлечь инвестиции, в том числе с помощью государства, так или иначе.

-С помощью или вопреки — я, честно говоря, не стал бы так однозначно говорить, что с помощью. Но действительно, мы привлекали инвестиции: у нас есть и международные фонды, и российские фонды, связанные с государством, например «ВТБ-Капитал»; но, во-первых, это было другое время, то есть когда все-таки были фонды, в том числе и зарубежные фонды, более охотно инвестировали в Россию.

-А у вас есть напутствие тем, кто сейчас имеет какую-то идею технологического бизнеса, бизнеса в информационных технологиях? С чего начинать, как действовать и, самое главное, как сделать так, чтобы вся эта работа превратилась в бизнес?

-Мне кажется, что сейчас не стоит рассчитывать на то, что будет просто с инвестиционными деньгами, поэтому нужно планировать свой бизнес и выбирать такие идеи, которые практически сразу будут приносить деньги и будут окупать бизнес, чтобы рассчитывать только на себя.

-А такие идеи есть? Это не иллюзия, что может сейчас возникнуть классная идея и миллионы людей будут ею пользоваться?

-Да, конечно, есть. Другое дело опять же, если мы будем сравнивать Россию, например, с Америкой, то реализация там идей, которые требуют инвестиций и, например, исследований, несколько лет исследований, конечно, значительно сложнее в России.

-В целом же все, что можно автоматизировать, наверное, стоит автоматизировать.Как технологии меняют стиль кооперативного управления? Недавно читал про такую систему, которая автоматически чуть ли даже сотрудников не увольняет. Вот вы верите, что технологии изменят кооперативное управление очень сильно, будут всем управлять?

-Я недавно столкнулся с одной очень крупной российской компанией, связанной с нефтью. Мне кажется, что они уже этим занимаются, потому что системы, которые действительно формализованно оценивают KPI, фактически являются руководством к действию для сотрудников. Вместо того чтобы в какой-то момент просто задуматься самому и принять решение, люди подчинены этим регламентам и корпоративным правилам, которые часто автоматизированы и перенесены в эти корпоративные системы.

Что там говорить, даже у нас был случай. Недавно была одна процедура, так называемая служба контроля качества, которая предусматривала обзвон клиентов. Она была независима, собственно, от службы работы с клиентами, потому что она их проверяет. В какой-то момент — не знаю, как так получилось, люди поменялись или еще что-то — мы про это забыли и уже вообще по-другому начали делать, а потом посмотрели, что у нас, оказывается, планируются эти сценарии и люди продолжают звонить — попали во власть вот этой системы.

Поэтому ошибки, конечно, бывают, но это человеческий фактор, он особенно проявляется, когда мы говорим про управление людьми — выстраивание отношений в команде, создание мотивации, организация комфортной работы. В целом же все, что можно автоматизировать, наверное, стоит автоматизировать. Все технологии, которые могут помочь делать эффективнее нашу работу, очевидно, стоит использовать, потому что это сокращает издержки, сокращает затраты.

Да, это можно сравнивать отчасти все-таки с управлением автомобилем. Я понимаю, что это совершенно разные вещи — управление компанией и машиной; я имею в виду другое — то, что осуществляется система автоматического управления автомобилем. С одной стороны, непонятно, как это будет работать, учитывая, что есть другие машины, которые управляются людьми и т.д. С другой стороны, если все будет управляться компьютерами, то, может быть, все-таки это могло бы быть более отрегулированное и эффективное движение. Может быть, управление — это такая область, где вообще человек не очень нужен, где компьютер справляется лучше, компьютер в широком смысле, управление чем бы то ни было. -А человек должен только идеи придумывать?

-В управлении немало человеческого фактора. Я все же склонен полагать, что по крайней мере такие вещи, как мотивация, выстраивание отношений с людьми, — это все-таки человеческая плоскость. В плоскости реализации процессов, конечно, все должно быть автоматизировано, регламентировано с использованием различных систем.

-А принятие решений?

В принятии решений должна быть, естественно, аналитика, но часто принятие решений не всегда лежит в рациональной плоскости. Я не думаю, что многие готовы отдать, во всяком случае я пока не готов это отдать на сторону компьютеру. То есть какие-то вещи, которые завязаны исключительно на аналитику, конечно, да, но есть такая вещь, как видение, есть такая вещь, как просто большое желание что-то сделать, и, собственно, это остается. Очень часто многие решения — они нерациональные, часто модель принятия решения состоит в том, что на самом деле мозг его принимает, а потом сознание пытается рационализировать это решение.

-У меня есть еще лично мое ощущение по поводу всяких бытовых технологий, типа того же самого автомобиля без водителя. Мне кажется, что человек так сильно поменяется, что он разучится делать самые элементарные вещи. Мы об этом в начале говорили. Мне нравится водить машину самому. У меня нет мечты, чтобы это за меня делал кто-то другой, а все идет к тому, что скоро такой возможности просто не останется.

-Почему не останется? Она есть. Вопрос в целесообразности. Скажем, когда мне нужно переехать из точки А в точку Б, проще сделать это с водителем, и вождение по пробкам в Москве не могу сказать, что доставляет удовольствие. Поэтому мне проще ехать с водителем и делать какие-то полезные вещи в это время, но реально это полтора-два часа в день как минимум, которые проводятся в машине. Если мы говорим про удовольствие, то мне в этом смысле приятнее, например, на мотоцикле покататься. Поэтому, наверное, будут оба варианта. По крайней мере можно будет выбрать программу — самому поехать, с водителем поехать на машине, на космолете, на мотоцикле, с приключениями, без приключений.

-А для вас важно, чтобы машина была оборудована необходимыми технологиями, чтобы можно было удобно сесть, чтобы там был экран?

-Для меня важно пространство, то есть мне удобно, когда есть пространство вокруг меня, и дальше какие-то нормальные бытовые вещи: нормальный климат-контроль, звуковая система, сиденья удобные — на таком уровне. Бывают случаи, когда я действительно подключаюсь на онлайн-мероприятия. Раньше я регулярно проводил тандемы каждую неделю, сам для клиентов сейчас практически этого не делаю, и были ситуации, когда попадаешь в пробку, не успеваешь, все, достаешь компьютер и через интернет спокойно это делаешь.

-А в перспективе, если ваша система будет настолько массовой, что многие корпоративные переговоры будут проводиться с ее помощью, то, наверное, она должна интегрироваться в автомобиле, потому что многие люди в бизнесе существенную часть времени проводят...

-У нас есть мобильные приложения, по сути, нужно разместить там планшет или смартфон закрепить в удобном месте — и все. Действительно, у нас там по статистике на данный момент порядка 10% с мобильных устройств выходит на связь или проходит обучение. Что на самом деле немного, я считаю, что в ближайшее время будет значительно больше. Если мы говорим про обучение, как оказалось, транспорт, машина — возможно, это одно из лучших мест, где человек меньше отвлекается, где как раз можно его попробовать чему-то научить.

-Автомобиль или транспорт — это как раз хорошее место, где можно человека еще застать открытым новым знаниям. Это, кстати, интересный феномен, потому что действительно, люди часто книжки читают в транспорте.

-Да, поэтому, соответственно, когда человек приехал в офис, сразу очень много отвлекающих факторов — его время, его внимание совсем ограниченные. Когда он приходит домой, то же самое — у него есть вещи, которые отвлекают: фейсбук, жена, собака, футбол, пиво, что угодно. Поэтому на самом деле у нас все меньше и меньше времени, когда мы можем учиться, все тяжелее и тяжелее конкурировать за время человека, и автомобиль или транспорт — это как раз хорошее место, где можно человека еще застать открытым новым знаниям.

 


About the author
[-]

Author: Интернет-издание «Slon.ru»

Source: slon.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Date: 16.11.2015. Views: 471

zagluwka
advanced
Submit
Back to homepage
Beta