Как сегодня в России «кошмарят» бизнес

Information
[-]

«Борьба за порядок превратилась в источник дохода»

Hа сайте Кремля появилось поручение Верховному суду и Генпрокуратуре: до 1 декабря «представить предложения, направленные на недопущение необоснованного привлечения» предпринимателей к уголовной ответственности. Неделей ранее Владимир Путин заявил: недопустимо, что бизнес у нас «ходит под статьей». «Огонек» заинтересовался деталями сложившейся репрессивной системы.

O них нашему корреспонденту рассказал представитель телекоммуникационного бизнеса (имени редакция по понятным причинам не называет), которому пришлось испытать на себе, что значит давление со стороны нечистых на руку проверяющих.

«Огонек»:  — Президент пообещал, что власть облегчит жизнь бизнесу. Как думаете, удастся на сей раз?

Представитель телекоммуникационного бизнеса:  — Особого оптимизма не испытываю. Еще со времен президентства Дмитрия Анатольевича власть регулярно произносит правильные слова о том, что не следует кошмарить бизнес, надо бы упростить надзор и как нехорошо держать бизнесменов под стражей, продлевая и продлевая сроки их нахождения в СИЗО. И за все это время бизнес-сообщество видело от власти одну-единственную дельную меру, давшую нужный результат,— запрет следствию заводить дела по налоговым преступлениям без санкции ФНС. Вот только жила эта мера всего три года, и прежние порядки вернулись уже в 2014 году. С тех пор бизнес-климат становится все более суровым. Неудивительно, что в 2016-м Владимир Путин пообещал усилить наказание за действия особо рьяных проверяющих. И что? Наказания усилили, а рвения не убавилось. Я сам сталкивался с его проявлениями, как и мои коллеги по бизнесу. Предложение президента упразднить устаревшие нормативные акты выглядит здраво, но как оно будет реализовано? Благодаря неясностям, двусмысленным трактовкам норм, их противоречивости и существует вся система. Если это пространство почистить и сделать понятным, окажется невозможным подгонять под нарушения то, что ими не является. Нет нарушений, нет и угрозы штрафов, не говоря уже об уголовном преследовании. Нет угрозы — нет и шанса на взятку. Еще и отчетность пострадает...

— Неужто так много случаев вымогательств или заведомо дутых дел?

— Эту статистику приводил бизнес-омбудсмен Борис Титов: из 255 тысяч дел по экономическим преступлениям только 15 процентов доходят до суда. То есть в 85 процентах случаев к ответственности пытались привлечь невиновных. И еще надо посмотреть, кого именно прессует наша бюрократическая машина: малый бизнес!

Если еще года три назад регулярных проверок ждали владельцы компаний с оборотами не ниже 200 млн рублей в год, то сегодня в напряжении уже бизнес с оборотами в 2 раза меньшими.

— И что бы это значило, на ваш взгляд?

— Что кризис на дворе и всем хочется кушать. И теперь приходят уже не к малому, а микробизнесу: по закону компания, чья выручка от реализации товаров и услуг (без учета НДС) или чья балансовая стоимость активов не превышают 120 млн рублей, считается таковым. Малый бизнес — это с оборотами от 120 до 800 млн рублей. Вот к этим двум категориям в основном и стучатся нынче проверяющие...

Имея доступ к налоговым базам, следователи сегодня прекрасно осведомлены о цифрах годовых оборотов компаний на подведомственной им территории, как и о роде их деятельности. Наибольшим вниманием проверяющих пользуются торговые и производственные фирмы, где много контрагентов. А там, где последние, там и шанс отыскать нарушение — не у самой компании, так у ее партнера. Ведь даже те, кто ведет свой бизнес «в белую» (налоги платят вовремя и следят за отчетностью), не в состоянии уследить за всеми своими партнерами. Выясняется, к примеру, что фирма, у которой ваша компания приобрела, скажем, мешок гвоздей, нечиста — не заплатила налоги, замечена в финансировании какой-либо подозрительной деятельности (вплоть до террористической), внезапно закрылась, оставив кучу долгов... К ней, конечно, претензии предъявляются в первую очередь, но ее руководства уже давно нет на месте, а вы как глава фирмы-контрагента есть. И это уже неважно, что речь идет о разовой покупке гвоздей или что фирма-продавец была выбрана по интернету исключительно из-за притягательного ценника на товар. Система настолько кривая, что де-факто любая компания на рынке несет ответственность за чистоту своих партнеров по бизнесу. С бизнесом сегодня происходит то же, что и с водителями: и тех, и других государство штрафами приучает к порядку. А борьба за порядок превратилась в один из основных источников дохода. Еще можно понять, когда речь идет о пополнении бюджета, но как быть, если деньги текут в карманы проверяющих? Тут ведь простая логика: чем выше уровень законопослушания, тем меньше собирается штрафов, а из этого потока уже привыкли черпать. Вот и возникают новые нормы, которые усугубляет коррупционный коэффициент, до полного перекоса системы. В случае с бизнесом, например, это выражается в том, что компании сегодня могут предъявить претензии за то, что у ее контрагента маленький уставной капитал (скажем, 20 тысяч рублей).

— Но разве в этом можно усмотреть криминал?

— Следователь вполне может заявить о своих подозрения: мол, это не самостоятельная компания, а ваша «помойка». В переводе с бизнес-сленга это означает фирму, служащую для отмывания денег или для того, чтобы спрятать прибыль. И доказывайте, что это не так. Доказать непросто, хотя и возможно. Но проблема в том, что на то время, пока вы будете обелять свое честное имя, счета вашей компании могут быть заморожены, а поставщики и покупатели дистанцируются, не заплатив и не отгрузив положенное в ожидании окончания ваших разбирательств со следствием. Несколько месяцев простоя и вы банкрот. Конечно, бизнес пытается подстраховаться и проверяет контрагентов, но это не всегда помогает.

— Почему?

— Во-первых, потому что в открытом доступе имеются только самые общие данные о компаниях — название, номер в базе, ИНН, размер уставного капитала, имя директора, адрес фирмы, телефон. На первый взгляд все нормально: телефон берут, на мэйл отвечают, контракт подписывают со всеми печатями, чеки прилагают. А через полгода-год вы узнаете от следователя, что, например, директор той фирмы был «зиц-председатель Фунт», что она через пару месяцев, после того как продала вам тот мешок гвоздей, испарилась с рынка. И вас пожурят: нужно было директора проверять. А как? В мире бизнеса глава компании встретится с вами лично, если вы постоянный клиент или ценный покупатель, приобретающий гвозди не мешками, а вагонами. Да и знание базовой информации и даже личное знакомство с руководством фирмы-партнера не защитит вас от его неприятностей: в условиях кризиса ваш добросовестный еще вчера партнер сегодня может стать банкротом и должником. Претензии от проверяющих достанутся вам, потому что банкроту их предъявлять бессмысленно — денег нет. А план по собираемости налогов и сборов нужно выполнять, как и план по количеству раскрытых преступлений.

— Но как можно требовать уплаты налога с одной компании за другую?

— А требуют не этого, а возврата выделенных вам средств. Речь, как правило, об НДС. Поясню: ваш контрагент по какой-то причине исчез с рынка, не заплатив в бюджет положенного, и в этом случае налоговики с высокой долей вероятности признают вашу с ним сделку ничтожной. А раз так, то и весь НДС, который ваша фирма приняла к зачету от этой компании, вы обязаны вернуть государству. Сумма может оказаться небольшой — 100–200 рублей. Проблема в том, что претензии предъявляются, как правило, по прошлым налоговым периодам, а значит, вам полагаются еще штраф и пени (штраф за «недостоверное предоставление информации» — 5 тысяч рублей). При этом, если товар от сделки, признанной ничтожной, был впоследствии продан, то возврата НДС от государства не последует — вторая сделка будет считаться в силе. Это все равно, как порвать цепь и при этом продолжать считать ее целой.

— Выходит, такое понятие, как презумпция невиновности, в России не действует?

— Бремя ответственности и доказательств того, что нарушений не было, лежит на бизнесе. Некоторые правдоискатели доходят до суда и даже выигрывают, и такие случаи нередки. Но для микробизнеса крайне сложно найти средства на судебную тяжбу, да еще и продержаться на плаву до ее окончания.

— Чем чаще всего интересуются проверяющие из надзорных органов?

— Чаще всего покупателями, за которых мы платим НДС. А в последние годы все чаще приходят запросы на информацию по госкорпорациям — на сделки с ними. Могу предположить, что так государство пытается контролировать, что происходит в его же собственном кармане. Есть еще важный момент: в последние годы число запросов из ФНС сократилось. Налоговики навели порядок с НДС: заработала программа, в которую заносятся номера счетов-фактур и ИНН всех участников сделки, так что вся цепочка становится видна. В итоге запросов из налоговой стало значительно меньше. Иное дело — следователи.

— А что с ними и как бизнес узнает об их «внимании»?

— В один прекрасный день получаешь постановление с формулировкой «в связи с проведением следственных действий просим предоставить следующий перечень документов...». Видно, что торопились, выписывая его: бывает, что название компании указано неверно, а причина, по которой начаты следственные действия, не указана вовсе. Это напоминает ситуацию, некогда царившую на российских дорогах: сотрудник ДПС отыскивал в потоке машин не сильно дорогую, но приличную иномарку, останавливал и начинал проверку — страховка, аптечка, огнетушитель и пр. Авось что-то будет неисправно или отсутствовать... Вот так же и следствие теперь: требует предоставить всю финансовую документацию — банковские выписки, 1С-базу, документы по отгрузкам, накладные и т.п. Все это тщательным образом проверяется, ищутся «спорные» контрагенты и можно быть уверенным, что к чему-нибудь да придерутся. Никогда не знаешь, с какой стороны «прилетит». К примеру, такая ситуация: заказчик заинтересован в десятке позиций товара, который я ему могу поставить из числа производимых моей компанией, но ему помимо этого требуется еще десяток товаров, которых у меня нет. Он готов заплатить мне 5–15 процентов дополнительно за то, чтобы я собрал ему всю «корзину» и поставил все разом. Я согласен, так как заинтересован в заказе: отсутствующие же товары можно оперативно приобрести по тому же интернету. Все делается «в белую» — счета, налоги. А через пару лет следователь заявит мне, что одна из тех интернет-компаний, что продала мне одну из позиций, исчезла с рынка и есть подозрение, что это была моя «помойка»...

— Выходит, хороший «послужной» список компании не в счет?

— Наоборот, он засчитывается: если я такой честный, то не захочу пятна на своей бизнес-«биографии». И мне улыбнутся и скажут: «Сочувствуем и хотели бы помочь в разрешении вашей проблемы». И напишут на бумажке место, куда надо прийти с наличностью и в каком объеме. Как правило, для микробизнеса речь идет о суммах в 500 тысяч — миллион рублей… Я не говорю, что все следователи ведут себя так, но подобные случаи, увы, не такая уж редкость, иначе бы не звучали такие жуткие цифры с самых высоких трибун. А бизнес всякий раз оказывается перед выбором. Кто-то приходит в назначенное место, а кто-то отказывается даже предоставить документы. В первом случае нет уверенности в том, что к вам не придут еще раз — через год или даже несколько месяцев. Во втором случае велик риск возврата проверяющих с ордером на обыск. Один из моих друзей до сих пор ждет такого повторного визита. Могу предположить, что задержка связана со сложностями в сборе документальных подтверждений нарушений его компании — для ордера они требуются в обязательном порядке.

— Почему бизнесмены редко решаются дать отпор?

— Потому что нет уверенности в том, что на вас ничего нет, даже если вы не знаете за собой вины. И что те же сведения по контрагентам не будут добыты иным путем. У вас есть лишь надежда на то, что угрозы ничем не подкреплены. Но в случае отказа предоставлять информацию вам придется ежедневно отправляться в офис, не зная, обнаружите вы там «маски-шоу» или нет. Сколько времени человек может выдержать такой психологический прессинг? Нередки случаи, когда бизнесмены после такого визита следствия закрывают дело — нервы сдают.

— И что в этой ситуации поможет перестать кошмарить бизнес? Разве отмена устаревших инструкций не поможет? Или требуется еще возврат отмененной нормы по увязке следственных действий с санкцией ФНС?

— Этого, боюсь, будет мало. Нужно сделать так, чтобы компании перестали отвечать за действия своих контрагентов. А если власть и вправду намерена сделать ставку на рост микро- и малого бизнеса в стране, то потребуется еще и налоговая реформа, и упрощение целого ряда административных процедур. Пока о таких планах никто не говорил. Зато пошли слухи о том, что аналогичными правами, какими сегодня наделено следствие, могут наделить и оперуполномоченных...

Беседовала Светлана Сухова

https://www.kommersant.ru/doc/3894615

***

Приложение: Cамозанятые в России не спешат вставать на учет в налоговой

Всего около 0,003 процента российских фрилансеров решили выйти из тени и сообщить о себе в налоговые органы. Чего не хватает в новом законе о самозанятых, выясняла DW.

С начала действия в России закона о налогообложении самозанятых предпринимателей прошло уже больше двух с половиной месяцев. По последним данным Федеральной налоговой службы (ФНС) России, воспользоваться возможностями, предоставляемыми новым законом, и зарегистрироваться в налоговых органах пожелали уже 40 тысяч человек.

Всего, по экспертным оценкам, в РФ насчитывается около 15 млн самозанятых граждан, из них в четырех экспериментальных регионах - 1,2 млн. По какой причине фрилансеры пока не спешат заявлять о себе и что еще государству нужно сделать для того, чтобы дать им дополнительные стимулы для выхода из тени, разбиралась DW.

Что предлагает закон о самозанятых

Так называемый закон о самозанятых ("О проведении эксперимента по установлению специального налогового режима "Налог на профессиональный доход") вступил в силу с 1 января 2019 года и пока работает в четырех субъектах РФ - Москве, Московской и Калужской областях, а также Татарстане.

Со следующего года эксперимент может быть распространен на всю Россию. Воспользоваться новым налоговым режимом вправе физлица и индивидуальные предприниматели, не имеющие наемных работников и получающие доход не более 2,4 млн рублей в год.

Для постановки на учет в налоговом органе и всех последующих операций используется мобильное приложение "Мой налог". Налоговым периодом считается месяц, облагаются налогом исключительно доходы от реализации товаров или услуг. Ставка составляет 4 процента - если в качестве покупателя выступает физлицо, и 6 процентов - если заказчик товара или услуги лицо юридическое. Страховые и иные выплаты самозанятые не платят.

Почему самозанятые не спешат выходить из тени

"Я не понимаю, зачем мне это нужно, - делится 28-летний фотограф Сергей. - Я подрабатываю на различных мероприятиях, иногда получаю заказы на индивидуальные съемки, расчет оговариваю заранее, получаю только наличные". Новый закон предусматривает, что в таких ситуациях человек действует добровольно - сам формирует чек в приложении (вписывая туда полученную сумму), пересылает его клиенту, а потом получает от налоговой счет.

"Доверие - это, конечно, хорошо. Я могу вписать любую сумму. Однажды даже поинтересовался у постоянного клиента, не возражал ли бы он, если бы мы перешли на новую схему. Но он сказал, что не хочет светиться", - говорит Сергей.

Ольга после рождения ребенка ушла с работы и стала домохозяйкой, а чтобы немного подзаработать, решила монетизировать свое хобби - она делает торты на заказ. "У меня тоже в основном безналичный расчет, но иногда клиенту проще кинуть мне деньги на карту", - рассказывает Ольга. Ее средний доход в месяц составляет 12 тысяч рублей: "Даже если налоговая инициирует проверку, штраф, который я должна буду заплатить, составит 2,4 тысячи рублей". Поэтому Ольга решила, что для нее пока выгоднее оставаться в тени.

Несмотря на внешнюю лояльность нового налогового режима, фрилансеры не скрывают того, что боятся возникновения проблем в будущем. "Насколько я знаю, однажды зарегистрировавшись, обратно уйти в тень будет уже нельзя. А я не знаю, что будет дальше, и не хочу постоянно находиться под колпаком", - объясняет фотограф Сергей.

Трудовой стаж и разные виды бизнеса

По мнению экспертов, новый налоговый режим для самозанятых не пользуется пока популярностью еще и потому, что такой вид деятельности никак не учитывается в трудовом стаже. В ФНС это объясняют следующим образом: "Налог на профессиональный доход не предполагает уплату обязательных страховых взносов на пенсионное страхование. Нет ни фиксированного, ни минимального размера взносов. Поэтому и период работы в качестве самозанятого не учитывается как трудовой стаж и не повлияет на назначение пенсии".

Эксперты считают, что новая система все же могла бы быть перестроена так, чтобы самозанятый не терял стажа. "Если из этих 4 процентов отчислять какую-то фиксированную часть в Пенсионный фонд, за счет увеличения числа самозанятых это все равно даст больший эффект, чем тот мизер, который имеется сейчас", - заявил DW доцент кафедры экономики и финансов факультета экономических и социальных наук РАНХиГС Алисен Алисенов.

Немаловажно, по его словам, и то, что виды бизнеса самозанятых никак не дифференцированы. В итоге и репетитор, который не вкладывает в свое дело никаких материальных ресурсов, и производитель тех же тортов, вынужденный закупать ингредиенты, платят налог по одинаковой ставке.

"Для самозанятого с невысоким заработком даже 4 процента - это много. При этом, если половина от получаемого дохода тратится на необходимые ресурсы, то налог и вовсе становится очень ощутимой суммой", - полагает Алисенов. Выходом, по его мнению, могло бы стать введение для отдельных видов деятельности налоговых вычетов.

Недостаток доверия и избыточные поборы

Одной из ключевых, по оценкам специалистов, остается и проблема недоверия россиян к властям вообще и налоговой службе в частности. "Многие боятся, что регистрация в качестве самозанятых даст возможность налоговикам привлекать их к ответственности за предыдущую незадекларированную деятельность. Насколько я знаю, закон никак не гарантирует защиту самозанятых от таких мер задним числом", - сообщила DW руководитель направления "Фискальная политика" Экономической экспертной группы Александра Суслина.

Поводы для недоверия дают сами власти, постоянно меняя правила игры. "Опыт последних лет показывает, что, несмотря на все обещания не повышать налоговую нагрузку, государство продолжает это делать. Сейчас, в частности, обсуждается вопрос о том, чтобы неналоговые платежи администрировать в соответствии с Налоговым кодексом, то есть сделать их фактически налоговыми, а это уже другая ответственность и санкции. Людям не хватает стабильности и четких гарантий", - указывает Алисен Алисенов.

В целом, по мнению эксперта, введение в действие закона о самозанятых несвоевременно, особенно на фоне повышения НДС, индексации тарифов за ЖКХ, роста акцизов и других сборов. В то же время понятно, что запуск эксперимента продиктован желанием увеличить доходы бюджета и выполнить "майские указы" президента. "Делается это за счет населения. В то время как во всем мире развивается обратная тенденция - предоставления преференций и снижения налоговой нагрузки", - заключил Алисенов.

Автор: Евлалия Самедова, Москва   

https://p.dw.com/p/3FLy9


About the author
[-]

Author: Светлана Сухова, Евлалия Самедова

Source: kommersant.ru

Added:   venjamin.tolstonog


Date: 03.04.2019. Views: 344

zagluwka
advanced
Submit
Back to homepage
Beta