О проблемах Украины при разработке вакцины от коронавирусной инфекции и проведении массового тестирования в стране

Information
[-]

***

Как цинично «корректировали» результаты конкурса научных проектов Нацфонда исследований

Конкурсы научных проектов Национального фонда исследований Украины (НФИУ), на которых распределяли несколько сотен миллионов государственных средств, вызвали много жалоб и обвинений в несправедливости — гранты получили не лучшие, а свои. Теперь, когда обнародованы рецензии экспертов на конкурсные проекты, стало понятно, по каким схемами все это работало, и как цинично дерибанили 271 млн грн государственных средств, отмечает ZN.ua .

Безусловно, даже самый идеальный конкурс не застрахован от досадных ошибок, поэтому единичные случаи недобросовестной оценки проектов абсолютно нормально воспринялись бы научным сообществом. Но, к сожалению, это явление стало настолько массовым, что не реагировать на такие бесстыдные нарушения принципов академической добропорядочности — означает признать их как новый «стандарт» научной деятельности в Украине, а, следовательно, окончательно поставить на ней крест. На мой взгляд, делать это явно преждевременно, а вот наказать виновных, чтобы подобная ситуация никогда больше не повторилась, научному сообществу Украины вполне по силам.

Общение со многими коллегами, которые также подавали проекты на конкурсы НФИ, и анализ рейтинга проектов, опубликованных возмущенными учеными в социальных сетях, позволили воссоздать приблизительную схему «корректирования» результатов конкурса. Прежде всего дельцам от науки надо было добиться, чтобы «свои» проекты были оценены максимальными баллами. А обеспечить это должна была массовая регистрация «придворных» экспертов, в перечне компетенций которых сознательно указывали ключевые слова, фигурировавшие в этих проектах. Для того же, чтобы занизить оценки проектам конкурентов, использовалась старая как мир технология, когда руководители экспертных советов манипулируют мнением отечественных экспертов.

***

Сборная афиша анонсов и событий в вашей стране и в мире на ближайшую неделю:  

 

Сфокусируйтесь на своем городе и изучайте.

Мы что-то пропустили? Присылайте, мы добавим!

***

Отечественных, потому что большинство иностранных ученых отказались бесплатно рецензировать по 10‒15 (!) грантовых заявок различного направления. Таким образом, оценивали 900 проектов, представленных на конкурсы НФИУ, преимущественно отечественные эксперты неизвестного уровня и квалификации. Многие из них восприняли это как дополнительный заработок — ведь за каждую рецензию платили 591 грн, а если включить режим «стахановца», то легко можно получить несколько минимальных заработных плат. И как при этом не прислушаться к ненавязчивым телефонным советам руководителя секции: «Знаете, вот эти проекты хорошие и их надо поддержать, а эти — слабенькие, поэтому не оценивайте их слишком высоко»! Хотя внешне все пристойно.

Сначала все проекты отсылали на рецензирование двум независимым экспертам, что позволяло сформировать их предварительный рейтинг. В той секции, где лоббированные проекты плелись в хвосте, включали механизм «корректирования» результатов, а там, где они и так были в лидерах либо же их физически не было, ничего не меняли. Это объясняет избирательную справедливость разных секций НФИУ.

Первая технология «корректирования» рейтинга назначалась для руководителей небольших проектов (до 2 млн грн), для которых не были нужны международные эксперты, и/или проектов, которыми руководили молодые ученые, то есть те, кто точно побоится поднимать скандал. Здесь работало золотое правило «если две рецензии положительные и проект имеет все шансы пройти, отправим его на экспертизу «черному» рецензенту», который его завалит. Так и возникали феноменальные ситуации, когда финальный рейтинг проекта состоял из двух оценок выше 90 баллов и третьей — до 50 баллов. Далее из этих показателей выводили среднее арифметическое, которое было безусловно ниже проходного балла. И — до свидания!

Для проектов, представленных «маститыми» учеными и молодыми исполнителями с более чем достойными для их возраста наукометрическими показателями, применялась более утонченная схема «подрисовки» рейтинга. Нет, формально все требования рецензирования работ были соблюдены — вот тебе и четыре рецензента, и даже два из них иностранцы, и комментарии экспертов вполне положительные, только почему-то распределение баллов колеблется в слишком широком диапазоне: половина экспертов выставили за работу от 90 до 100 баллов, а другие — от 71 до 75.

Не надо быть математиком, чтобы понимать искусственность и неестественность таких «рейтингов». Складывается впечатление, что рецензию эксперта разрезали пополам и комментарии оставили «родные», зато оценки по каждому из «нужных» пунктов аккуратно занизили так, чтобы проект очутился ниже проходного балла. Красиво, не так ли? Это вам не вбрасывать бюллетени пачками за кандидата на выборах, научная мафия работает куда элегантнее, но от этого не менее противно!

Правда, в отдельных ситуациях система давала сбой, что приводило к появлению абсурдных и смешных ситуаций. Как вам, например, замечание «индекс Хирша молодого ученого должен быть больше, чем его научный стаж работы»? Интересно, а с какого момента этот стаж считать? Со времени мытья пробирок в лаборатории студентом первого курса или публикации аспирантом первой статьи в университетском вестнике? А может, уже после защиты кандидатской диссертации? Вопрос спорный.

Или рецензент занижает баллы из-за такого замечания: «Да, научный задел замечательный, но в проекте автор не указал, в каких журналах будет публиковать свои статьи, и будет ли вообще». Странно: если в коллективе исполнителей четыре свежие статьи на тематику работы в международных журналах с импакт-фактором не меньше 3, неужели они будут публиковать результаты своих будущих исследований в «мурзилках» разного пошиба? Где логика рецензента и как без нее такой «специалист» смог получить работу в научном учреждении за рубежом?

Но, безусловно, пальму первенства получает отзыв одного «иностранца», который обвинил известного в своей области ученого с сотнями статей в топовых журналах в… незнании английского языка! Таким изданиям, как Proceedings of National Academy of Sciences of USA, английский язык и актуальность тематики исследований руководителя проекта подошли, а вот «иностранному» эксперту явно украинского происхождения — нет. Цирк, да и только! В цивилизованном мире за такую рецензию «эксперта» не просто выгоняют, но и устраивают публичную обструкцию за академическую недобросовестность, но в НФИ, очевидно, наоборот.

Однако даже такие вопиющие нарушения принципов экспертизы проектов не имели бы особого значения, если бы Фонд организовал перекрестное обсуждение в секциях по каждому из проектов. Эта практика уже давно является нормой для ежегодных конкурсов научных работ в забюрократизированном Министерстве образования Украины, в противоположность которому и создавался НФИ. И если руководитель секции МОН видит, что оценки разными экспертами одного и того же проекта странные: отличаются в несколько раз, то непременно назначит дополнительных экспертов для его рецензирования — вплоть до семи, если понадобится. При этом самая низкая и высшая оценки автоматически отвергаются, что позволяет избежать как завышения, так и направленного занижения результатов конкурса.

Не идеально, но работает. После этого на утверждении результатов секции обязательно проходит активное обсуждение всех «проблемных» проектов и каждый из присутствующих экспертов, рецензировавших работы, докладывает о своей оценке и аргументирует, почему поставил проекту именно такие баллы. Так что, если бы перекрестное обсуждение проектов состоялось, мы бы никогда не увидели фантастических расхождений в 50 и даже 70 (!) баллов в оценках грантовых заявок, представленных на конкурсы НФИУ. Правда, красиво? И это далеко не единственный случай!

Самое неприятное, что эту вакханалию над здравым смыслом освятил Ученый совет фонда, наплевав на все огрехи и ограничения экспертизы. Я даже безошибочно назову их главный аргумент, которым они будут апеллировать эту статью: «...однако же, у нас было слишком мало времени, и мы должны были это сделать, невзирая ни на что!». Секундочку, а разве не такие же принципы в последние годы активно использовала Аттестационная коллегия МОН, пачками утверждая плагиатные работы? Это же так удобно — создать искусственный беспорядок в системе, смешав в одну кучу сотни работ «естественников» и «гуманитариев» с таким расчетом, чтобы никто физически не смог их пересмотреть, а потом «пакетным» голосованием одномоментно утвердить?

Ах, проектов было слишком много, а экспертов мало? А чем вы думали, когда одновременно запускали оба конкурса? Отсутствие административных и менеджерских талантов не освобождает от ответственности за некачественно выполненную работу. На Западе вопросы решают просто: если менеджер чувствует, что не справляется с возложенными на него обязанностями, он подает заявление на увольнение, а на его место ищут другого, более квалифицированного специалиста. В Украине же признать себя некомпетентным, да еще и на основе такого незначительного недостатка самостоятельно (sic!) уйти с должности — это, скорее, тема для скетча в юмористическом шоу, а не реальная жизненная ситуация. И досадно, что в новых государственных структурах таких «специалистов» на порядок больше, чем в старых добрых организациях еще советского образца.

А теперь другой вопрос — уже из плоскости академической добропорядочности. Насколько допустимо утверждать заведомо липовые результаты, которые явно не соответствуют действительности? Когда я, ученый, анализирую результаты четырех экспериментов и вижу показатели, условно, 95, 89, 17 и 78, то понимаю, что публиковать такое в рецензированном издании не имею малейшего морального права, и все опыты придется методически переделывать, хочешь ты этого или нет.

Бесспорно, отдельные дельцы от науки могут не заморачиваться этической стороной вопроса и просто вычеркнуть цифры, которые портят их рабочую гипотезу, но такие вещи западное академическое сообщество не приветствует и жестоко их наказывает — вплоть до увольнения эксперта-профессора с должности и отзыва всех его статей из престижных изданий, даже если они не касаются этого исследования. У нас же Ученый совет НФИ без тени сомнения утверждает эти вопиющие нарушения академической добропорядочности своим решением, а научный комитет, который должен быть символом морального облика ученого, в ответ на все это лишь начинает жалобно рассказывать, как мало средств выделяют на науку, а после публикации таких разоблачительных материалов финансирование, дескать, уменьшат еще больше.

Поэтому, внимание, виноваты не председатели экспертных комиссий, которые ослепли от шести нулей в суммах грантов, а добросовестные украинские ученые, которые всего лишь отважились требовать честной (!) оценки своих проектов! Господа, прошу не надувать щеки, а реально контролировать работу экспертных советов, и тогда никому не будет стыдно за отечественную науку!

Что же делать руководителям проектов, которые считают себя незаслуженно обделенными и хотят справедливости? Подавать жалобы руководству НФИУ лишено какого-либо смысла — ведь, согласно нормативным документам Фонда, решение Научного совета окончательное и обжалованию не подлежит. Ну, а механизм апелляции, который давно успешно функционирует в МОН Украины, высоколобые мужи из Научного совета фонда просто забыли прописать в нормативные документы НФИУ — зачем нам такой анахронизм? Да и писать ответ-отписку вам будут не виновники этого действа, а рядовые исполнители, которым сейчас и так не позавидуешь.

Юридически подкованные ученые могут попробовать свои силы в суде, но, наверное, наиболее эффективным, с точки зрения гласности, будет обращение к председателю Административного комитета по вопросам науки — премьер-министру Украины, который и является непосредственным куратором деятельности НФИУ. Для регистрации электронного обращения на сайте горячей линии правительства необходимы лишь email и электронная цифровая подпись. Да-да, та же, что использовалась при подаче грантов НФИ.

Нужен ли нам такой фонд, который не только не в состоянии провести независимую экспертизу проектов, но и, как недавно выяснилось, оказался абсолютно беспомощным при согласовании и подписании договоров с победителями конкурсов? Почему покойный ГФФИ прекрасно справлялся с этими обязанностями, а «инновационный» НФИ буксует даже в таких примитивных бюрократических вопросах? И ответит ли кто-то, наконец, за наглую фальсификацию результатов конкурсов Фонда?

Тем более что сделать это очень просто.

P.S. Президент Владимир Зеленский на днях анонсировал производство украинской вакцины от коронавируса и назвал ее уникальной. "Мы не можем говорить обо всем, потому что должны пройти клинические исследования, и это правда, не имеем права. Она, скажу правду - уникальна. Это не пафос и не популизм. Она уникальна, потому что не такая как другие. У нас есть материалы, исследования велись, но не на людях, но впрочем велись. Я не могу говорить сегодня о сроках, но в любом случае вы должны понять наш подход: несмотря на нашу украинскую вакцину, если у кого-то будет подтверждена вакцина ранее, мы будем закупать, в любом случае" - заявил он. Учитывая вышеизложенное, такие заявления верится с трудом.

Автор Ростислав Панчук, доктор биологических наук, старший научный сотрудник Института биологии клетки НАНУ.

http://argumentua.com/stati/kakaya-eshche-ukrainskaya-vaktsina-nauchnaya-mafiya-rabotaet-elegantno-no-naglo

***

Минздрав провалил тестирование на COVID-19

В Украине зафиксирован очередной антирекорд по коронавирусу, а в Минздраве признали, что заболеваемость распространяется бешеными темпами.

Лаборатории, делающие тесты на COVID-19 максимально загружены, но количество ПЦР и ИФА тестирования в Украине остается на низком уровне, что дает основания говорить о гораздо большем количестве больных, чем может охватить система. Могут ли наши лаборатории увеличить объем тестирования, и поможет ли массовое тестирование остановить распространение болезни, выясняли в издании "Апостроф".

Тестирование на коронавирус в Украине провалено

По данным Минздрава, по состоянию на начало ноября, в сутки в стране тестируют в среднем от 60 до 70 тыс человек. В планах у здравоохранительного ведомства в течение месяца увеличить объем тестирования на COVID-19 до 100 тыс. Такой результат должен быть достигнут за счет наращивания объемов ПЦР-тестирования до 75 тыс тестов в сутки, остальные будут достигнуты за счет использования ИФА-тестов и тестов на антиген. Всего же, по словам главы Минздрава Максима Степанова, за время пандемии в Украине было проведено 3 386 489 ПЦР-тестов.

Согласно данным Госстата, население Украины составляет 41,7 млн человек, а значит в стране протестирован каждый 12 украинец. Это довольно хороший показатель, если бы не одно "но". Каждый инфицированный делает, как минимум, по два теста, первый — при выявлении болезни, второй — при выздоровлении. Кроме того, тесты делают для выезда за границу, чтобы подтвердить отсутствие вируса. Или наоборот, при возвращении домой, чтобы не сидеть две недели на самоизоляции. Также регулярно тесты проходят медики, работники лабораторий и сотрудники правоохранительных органов. Исходя из этого, показатель тестирования жителей, находящихся под подозрением из-за появившихся симптомов и наличия контактных лиц, снижается в разы.

Инфекционисты неоднократно говорили о том, что массовое тестирование поможет своевременно выявить инфицированных и не дать пандемии в Украине развиться до катастрофических масштабов. В конце октября главный врач Украинского центра контроля и мониторинга заболеваний Минздрава Украины Роман Родына рассказывал, что 70% тестов были проведены за государственный счет, стоимость которых стартует от 400 грн. В то же время, лечение одного больного COVID-19 на стационаре обходится государству до 45 тыс грн в зависимости от степени тяжести. Стоит ли говорить о том, что массовое тестирование обошлось бы государству дешевле. Но вместо этого из "ковидного" фонда, который был создан для борьбы с пандемией, миллиарды гривен выделяются на совершенно не связанные с вирусом направления.

Неточность ПЦР-теста

Не так давно все украинские СМИ облетела новость о том, что ПЦР-тесты ошибаются в 40% случаях. Как объяснил глава Госпотребслужбы Киева Олег Рубан, это связано, прежде всего, с самой тест-системой. В связи с этим, необходимо проводить обязательное детальное клинико-диагностическое исследование с использованием не только ПЦР тестов, но и ИФА-тестирования (иммунно-ферментный анализ, проверяющий наличие антител на то или иное заболевание), и Украина уже переходит на такой формат диагностики.

Кроме того, ошибочный результат может быть вызван низкой вирусной нагрузкой, невысокой чувствительностью конкретной тест-системы, нарушениями во время взятия, хранения и транспортировки биоматериала. Учитывая эти данные, Министерство здравоохранения уже начало диагностировать коронавирус путем клинико-лабораторных исследований. В частности, глава ведомства Максим Степанов отметил, что госпитализацию и дальнейший процесс лечения начинают при наличии клинических признаков заболевания.

Украинские ИФА-тесты

Как упоминалось выше, в планах у Минздрава увеличить объем тестирования на COVID-19 до 100 тыс в сутки с помощью ИФА-тестов. Как недавно сообщил глава ведомства, этому поспособствует тот факт, что в Украине завершены испытания тест-систем на определение методом ИФА антиген к SARS-Cov-2 собственного производства. Степанов также заявил, что тесты уже начали использовать украинские лаборатории. Он также добавил, что на данный момент Кабмин выделил 1,2 млрд гривен на тестирование. Из этой суммы 1 млрд гривен будет направлен на закупку тестов, что в итоге даст возможность проводить 1 млн тестов в месяц.

Как оказалось, украинские тест-системы на антиген методом ИФА разработаны отечественной компанией "Диапроф-Мед". Кстати, именно эта компания работает над новой вакциной от коронавируса. Стоит отметить, что ранее продукция "Диапроф-Мед" вызывала немало нареканий. Как ранее писал "Апостроф", в начале нулевых "Диапроф-Мед" уже попадала в громкий скандал с тестами на ВИЧ, которые оказались весьма низкого качества. А в период начала пандемии COVID-19, иммунолог Андрей Волянский пришел к выводу, что тесты ИФА, производства "Диапроф-Мед" в 30-50% случаев дают ложноотрицательный результат (не улавливает IgG в 30-50% позитивных сывороток).

В то же время в самой компании утверждают, что их тест-системы высочайшего качества. По данным Opendatabot, собственниками существенного участия "Диапроф-мед" являются Николай Спивак, Василий Троянский и Олег Рудник. Николай Спивак является также заведующим отделом Института микробиологии и вирусологии им. Заболотного НАН Украины. "Диапроф-Мед" уже сейчас плотно работает на государственных тендерах. К примеру, в августе фирма получила заказ на поставки тест-систем больше чем на 1,4 млн гривен от Одесской городской инфекционной больницы, а ведь именно Степанов до своего назначения министром здравоохранения, возглавлял Одесскую ОГА. Так что за благосостояние заинтересованных лиц можно быть совершенно спокойным, а вот качество тестов, а впоследствии и вакцины, может вызывать обоснованные сомнения.

Скептицизм относительно украинской вакцины развился еще из-за того, что Украина, в принципе, не занималась подобными разработками уже долгие годы. К тому же на территории страны нет лабораторий соответствующего класса защиты, чтобы работать со столь опасными вирусами. Конечно, у многих экспертов уже сложилось убеждение, что тема с украинской вакциной была придумана лишь для освоения миллиардов гривен из бюджета. В то же время, иммунолог Алла Волоха считает, что этот метод вряд ли может заменить ПЦР-тестирование, и многое будет зависеть от качества самих тест-систем.

"ИФА не может заменить ПЦР-тестирование, но может быть дополнительным методом диагностики. Но если мы говорим об антигене, то да, он может быть более информативным, потому что это тоже белок вируса. Но тут важна чувствительность и специфичность этого метода, чтобы он показал точный результат. Это зависит от качества тестов, при выявлении антигена может быть и ложноположительный результат, равно как и ложноотрицательный. Мне сложно сказать, насколько этот метод будет эффективным, но вряд ли он сможет заменить ПЦР-диагностику, но при ее отсутствии может пригодиться. Основным методом диагностики все же остается ПЦР", – сказала она в комментарии "Апострофу».

Более подробно о том, как работает ПЦР-тест и иммунно-ферментный анализ (ИФА) на антиген, "Апострофу" рассказал бывший главный санврач Украины, Святослав Протас. "ПЦР - это метод молекулярно-генетической диагностики биологических организмов. Этот метод определяет любую частицу живого и неживого существа, будь-то вирус или бактерия. Если мы берем вирус, его структуру, у него есть белковая капсула, а в середине нуклеиновая кислота ДНК или РНК. В случае с коронавирусом - это РНК. И метод ПЦР способен выявить эту частичку вируса, даже если она разрушена, если там будет хотя бы частичка этой кислоты, она будет диагностирована", – говорит он.

"Что такое иммунохимический метод анализа для выявления антигена? В этом случае мы берем такой же назофарингеальный мазок, как и для ПЦР, и помещаем материал в тест-систему, которая с помощью антител, которые уже нанесены на тест-систему, обнаружит антиген, который вступит в реакцию с антителами", – добавляет экс-главный санврач. Но в этом методе есть одна особенность, объясняет Протас, чтобы антитело отреагировало на антиген, вирус должен быть полноценным. Если была разрушена его капсула, то этот тест не покажет результата.

"А разрушение идет уже на этапе забора. Для того, чтобы этот метод показал результат, нужны сотни тысяч копий вируса, чтобы хотя бы один был жив, в то время, как для ПЦР-теста хватит даже одной копии", – отметил специалист.

И если ПЦР-тест дает около 30% ложных результатов из-за неправильного забор материала, то в случае ИФА это более 50%. "Но этот метод можно использовать в тех местах, где нет возможности проводить классическую лабораторную диагностику, например, на передовой для военных. Или для бизнеса, чтобы не останавливать производство. Но делать их для клинической диагностики, я думаю, не стоит", – сказал Протас.

Массовое тестирование за границей

Лидерами по количеству проведенных тестов в мире остаются Китай (160 млн), США (149 млн) и Индия (106 млн). Хотя, если смотреть по количеству тестов на 1000 человек, картина несколько меняется, тут лидируют Фарерские и Бермудские острова (3000 и 1300 тестов на 1000 человек), а также Люксембург (1600 тестов). В лидерах также идут такие страны, как ОАЭ, Дания и Сингапур. Такой подсчет более точно показывает охват тестирования населения. В Украине же этот показатель равен 73 тестам на 1000 человек.

В Европе в последнее стали более активно задумываться о проведении массового тестирования, как о способе обуздания высоких темпов развития пандемии коронавируса. Например, власти Словакии при поддержке армии решили протестировать каждого жителя от 10 до 65 лет. Из примерно 4 млн людей этого возраста в итоге тестирование прошли 3,6 млн. Положительные результаты получили 38 000 человек.

Массовое тестирование в масштабах целых городов уже давно практикует Китай. А с пятницы, 6 ноября, Великобритания должна запустить полное тестирование в городе Ливерпуле. Если оно окажется эффективной, его распространят на другие крупные британские города. Эффективность такого метода также оценивают и в Бельгии.

Потребность в массовом тестировании в Украине

По словам Аллы Волохи, массовое тестирование может быть в определенном случае полезным, чтобы знать точное количество заболевших, выявлять бессимптомных больных или больных с легкими формами, чтобы они находились на самоизоляции и не распространяли инфекцию. "Но для этого нужны ресурсы, и мне кажется, что для Украины это нереально в ближайшее время, та и вообще маловероятно для нас. Поэтому в нашем случае стоит говорить хотя бы о тестировании для больных", – отметила иммунолог.

С ней согласен и Святослав Протас, однако бывший санврач уверен, что к этому нужно подходить с умом. "Если мы сейчас обнаруживаем положительных, а это около 25%, то есть четверть украинцев болеют или уже переболели, что мы делаем дальше? Эти люди не попадают ни в какую базу, к ним не применяются никакие меры самоизоляции. Они спокойно выходят на улицу, в магазин, осуществляют социальную активность. То есть, какой смысл в масштабном тестировании, если мы не знаем, что с этим делать?", – говорит он.

"Сначала у нас нужно организовать систему противоэпидемической защиты, а затем внедрять массовое тестирование. Что такое массовое тестирование - это эпидемиологическая работа, и нам оно крайне необходимо для того, чтобы можно было планировать карантинные меры, иметь на это реальные исследования, а не просто копировать их из других стран, а также для того, чтобы делать эпидемиологические прогнозы. Но это не просто тестирование на наличие возбудителя, а проведение иммунного скрининга, чтобы изучать уровень иммунитета среди населения, понимать, сколько людей переболело, какие прогнозы, какие меры вводить, и будут ли они эффективны. Этот скрининг не проводится, и вряд ли будет проводиться", – считает Протас.

Автор Света Гудкова, опубликовано в издании Апостроф

http://argumentua.com/stati/minzdrav-provalil-testirovanie-na-covid-19


About the author
[-]

Author: Ростислав Панчук, Света Гудкова

Source: argumentua.com

Added:   venjamin.tolstonog


Date: 10.11.2020. Views: 52

zagluwka
advanced
Submit
Back to homepage
Beta