Экономическая политика Украины: необходимость сменить приоритеты

Information
[-]

***

Почему вместо экспортеров сырья важно поддержать производителей готовой продукции

Долгое время роль и значение различных отраслей производства товаров и услуг в украинской экономике оценивались по их доле в экспорте или общем выпуске продукции. Это послужило поводом для их владельцев настаивать на необходимости предоставления именно им различных преференций за счет государства или смежных отраслей, отмечает издание "Тиждень".

А любые попытки пересмотреть статус-кво наталкивались на апокалиптические прогнозы на случай принятия соответствующих решений. Именно учитывая их интересы десятилетиями проводилась внешнеэкономическая политика, заключались соглашения с другими государствами и международными организациями. Основными выгодоприобретателями от такой политики были компании, занимавшиеся добычей полезных ископаемых, производством сельскохозяйственного сырья или металлургических полуфабрикатов, «тяжелой» химии. То есть отрасли с самыми низкими затратами на оплату труда - а значит, и связанных с нею отчислений в бюджеты и социальные фонды. Однако поскольку кто-то же должен их наполнять, эти платежи ложились на остальные отрасли. Ими в основном становились направления, имевшие большую глубину переработки и удельный вес заработной платы в производимое добавленной стоимости.

В то же время, о содействии государства их развитию, продвижению экспорта производимой ими продукции или хотя бы их защиты от нашествия импорта все эти годы и речи не было. В итоге за три десятилетия мы получили сырьевую трансформацию украинской экономики и прогрессирующего экспорта, но одновременно и с каждым годом все более сложную ситуацию в большинстве отраслей с более глубокой переработкой. Но объективная ограниченность потенциала сырьевых секторов в наращивании производства на фоне упадка обрабатывающих отраслей неумолимо вела к сокращению эффективной занятости, нарастанию проблем с наполнением как бюджетов, так и Пенсионного фонда, недофинансированию большинства видов инфраструктуры и общего снижения конкурентоспособности украинской экономики.

А значит, и стремительному росту числа украинцев, вынужденных искать заработок за пределами страны. Надежды, что ситуация исправится за счет «невидимой руки рынка», оказались напрасными. Поэтому выход из нынешнего тренда деградации структуры украинской экономики и переход ее к динамичному росту полностью зависит от того, произойдет ли переосмысление государственных приоритетов в пользу поддержки отраслей с большей глубиной переработки и удельным весом расходов на оплату труда. Именно от этого зависит не только благосостояние миллионов украинских семей, но и финансовая состоятельность государства выполнять свои обязательства. Да и будущее страны в целом.

Не количеством, а качеством

Стоимость конечного продукта, который производят различные отрасли, формируется из двух основных составляющих: промежуточного потребления товаров и услуг других как отечественных, так и иностранных поставщиков, и добавленной собственно в этой области стоимости, которая затем распределяется на заработную плату и прибыль. С последних двух, в свою очередь, уплачиваются соответствующие налоги на доходы и отчисления. А вместе с налогами на производство и импорт (за вычетом незначительных в Украине субсидий для производителей) они составляют валовой внутренний продукт.

В общем произведенная в 2019 году (более свежие данные пока отсутствуют) добавленная стоимость в украинской экономике, по данным Госстата, составила 3,4 трлн грн. Из них около половины - 1,7 трлн грн - это фонд «белой» оплаты труда наемных работников, в том числе налоги и социальные отчисления с нее. Налогов на производство и импорт было уплачено 596,4 млрд грн. Однако в разрезе отдельных отраслей вклад в создание валовой добавленной стоимости (ВДС), оплаты труда наемных работников, а также уплаты налогов существенно отличается от того веса, который отдельные отрасли имеют в выпуске продукции (см. ниже «Для кого работают?»). Соответственно, существенно отличается вклад соответствующих отраслей в формирование как состояния украинского общества, так и поступлений в государственный бюджет и социальные фонды, прежде всего Пенсионный. Например, пищевая промышленность генерирует добавленной стоимости в два раза больше, чем металлургия, и выплачивает более вдвое больше официальной заработной платы.

Подобная ситуация складывается и если сравнивать с добычей металлических руд, где за на треть большего объема добавленной стоимости по сравнению с пищевой промышленностью выплата «белых» заработных плат вдвое меньше. В то же время на сельское хозяйство, которое производило 10,5% добавленной стоимости, пришлось лишь 2,4% всех налогов на производство и импорт и 4,7% выплат заработной платы, а следовательно и связанных с нею налогов и отчислений. Причем ввиду отсутствия данных в разрезе отдельных отраслей агросектора куда худшая ситуация с производителями зерна и масличных существенно затушевывается.

Аналогичным является положение дел и в других секторах. По объему созданной добавленной стоимости такие, казалось бы, небольшие отрасли украинской промышленности, как деревообрабатывающая и легкая промышленности вместе взятые, уже сейчас почти приравнялись к металлургии. Хотя по общей стоимости произведенной или экспортируемой продукции и в разы уступают ей. А машиностроение (транспортное, производство оборудования, электронной продукции) существенно превышает ВДВ в металлургии.

Когда же речь идет об удельном весе соответствующих отраслей в «белой» оплате труда и поступлениях соответствующих отчислений в бюджет и социальные фонды, то роль этих отраслей еще выше. Например, на такие отрасли, как деревообработка, легкая, фармацевтическая, производство стройматериалов, стеклоизделий и керамики, приходится почти столько же выплат заработных плат, как и в металлургической промышленности. А четыре области машино- и приборостроения выплачивают заработных плат значительно больше, чем металлургия.

Иначе говоря, пока одни отрасли с более глубокой переработкой платят налоги и вносят значительный вклад в формирование «белых» доходов украинцев, вклад других - экспортирующих сырье или полуфабрикаты - значительно меньше. Поэтому развитие таких отраслей, как деревообработка, различные отрасли машиностроения, металлообработка, легкая промышленность или фармацевтика, имеет несравненно больший потенциал для благосостояния страны и возможностей бюджета, чем таких якобы флагманов, как добыча металлических руд, металлургия или сельское хозяйство.

Но при нынешней модели налогообложения государство фактически стимулирует экспорт сырья, возлагая основную тяжесть уплаты налогов и социальных отчислений в отрасли с более глубоким уровнем переработки. Между тем природная рента от сырьевых отраслей обходит государственный бюджет и присваивается узким кругом владельцев активов в соответствующих отраслях. Причем проблема выразительнее еще и тем, что даже налоги на основную часть прибыли от такой деятельности уплачиваются не в Украине, а в оффшорах и других странах.

При этом именно в отраслях с большей глубиной переработки, обеспечивающих несравненно большую занятость, выплаты заработных плат и бюджетных платежей, сложилась наиболее критическая ситуация с засильем импорта, особенно из динамично развивающихся азиатских стран. Например, только официальный импорт продукции легкой промышленности в 2020 году составил $2,7 млрд - при объеме выпуска всеми украинскими предприятиями отрасли в $0,9 млрд. Так же импорт продукции металлообработки в 2020 году достиг $0,9 млрд при внутреннем производстве всего в $1,8 млрд. Но еще более критическим является состояние дел с продукцией машиностроения. При импорте на $18,2 млрд внутреннее производство составило лишь $6,4 млрд.

На фоне претензий на статус «аграрной сверхдержавы» Украина остается крупным импортером ряда продуктов пищевой промышленности со значительной добавленной стоимостью. При экспорте больших объемов железной руды и металлургических полуфабрикатов Украина одновременно является импортером немалых объемов несложной продукции металлообработки. Массово завозятся из других стран не только более или менее сложные металлоконструкции, но и обычные винты, гайки, цепи, проволока, тросы, канаты, решетки, сетки, гаечные ключи, пилы, лопаты, грабли, топоры, столовые и кухонные изделия, сантехническое оборудование. Между тем в промышленных городах Юго-Востока обостряется проблема безработицы. Так же ежегодно импортируются все большие объемы бытовой техники и электротоваров, при том что большая часть персонала украинского машиностроения пребывает в режиме неполной занятости.

При том, что замещение импорта соответствующих товаров украинским производителем, в том числе малым и средним бизнесом, способно было бы создать поле для деятельности не одной сотни новых малых и средних компаний и обеспечить десятки, а то и сотни тысяч новых рабочих мест.

Здоровое импортозамещение

Распространенное в Украине неприятие импортозамещающих производств, если они не способны предложить товары, которые превосходили бы лучшие мировые аналоги, опасен своим максимализмом. За него мы платим экономическим топтанием на месте. Экономические подъемы во всех странах начинались с осознания того, что «мы можем производить не хуже, но дешевле, чем конкуренты» (которые доминировали тогда на соответствующих как мировых, так и национальных рынках). В то же время там, где комплекс экономической неполноценности укоренился, динамичного роста быть не может. Зато такие страны обречены сконцентрироваться на добыче и экспорте сырья и покупке готовых товаров у «лучших» производителей.

Ряд стран Азии, особенно Дальнего Востока, которые еще 10-20 лет назад находились в значительно худших условиях, обеспечили себе стремительные темпы наращивания производства за счет привлечения лицензий и технологий для не самых лучших образцов продукции. Это дало им возможность повысить занятость и уровень доходов своих граждан, создать все более платежеспособный внутренний рынок и обросший «экономическими мускулами» бизнес.

История успеха украинского малого и среднего бизнеса, особенно того, который только начал формироваться, имеет наибольшие шансы стартовать именно с отвоевания доли на внутреннем рынке. Ведь создание новых экспортоориентированных производств в настоящее время является сложным для малого и даже значительной части среднего бизнеса. Особенно когда речь идет о выходе на нетрадиционные для соответствующих отраслей отдаленные рынки. Поэтому именно после успеха на внутреннем рынке и необходимого наращивания «мускулов» таким бизнесом могла бы идти речь и о выходе таких отечественных компаний на внешние рынки.

Конечно же, импортозамещения в Украине нет и не может сводиться к стремлению к автаркии (самодостаточности), присущей странам, стремящимся к самоизоляции. Оно должно базироваться на здравом смысле и необходимости преодоления чрезмерных и неоправданных масштабов зависимости собственного рынка от импорта широкой номенклатуры потребительских товаров. Ведь существенную часть ввозимых промышленных товаров составляют те, которые мы закупаем в странах уже сейчас более дорогими, чем наши, трудовыми ресурсами и низким уровнем безработицы.

Кроме пересмотра режима товарооборота с партнерами, с которыми мы имеем наиболее диспропорциональный торговлю, в том числе в разрезе товарных групп, государство могло бы стимулировать внутреннее производство готовых товаров посредством значительных лизинговых и кредитных программ для граждан и компаний. При этом они должны распространяться на производимые в стране товары с высоким уровнем локализации (от 50%), который бы постоянно рос.

Важно также предоставлять таким производителям кредиты в национальной валюте на условиях, не худших от тех, на которых их привлекают основные иностранные конкуренты. Стоит также предусмотреть налоговые каникулы для вновь создаваемого бизнеса и новых производственных линий уже имеющихся компаний. Источником средств для этого должно стать усиление налогообложения импорта и кардинальное увеличение ренты на сырьевые отрасли. Ведь как природные ресурсы, так и земля являются национальными богатствами всей страны.

Зато сейчас доходы от них до сих пор присваиваются узким кругом лиц и преимущественно выводятся за пределы страны. Критически необходимо также снижение, а то и полная отмена НДС на продукцию сырьевых отраслей, особенно ту, которая на 60-80%, а иногда и больше экспортируется за границу. Ведь те, кто экспортирует полезные ископаемые или сельскохозяйственное сырье, платят очень мало этого налога из-за незначительного промежуточного потребления продукции других отраслей.

Но при этом при экспорте получают 20% возмещения НДС, что является важным стимулом для такого экспорта. Зато отсутствие НДС на руды, зерно или масличные будет снижать их стоимость для потребителей и переработчиков этих товаров внутри страны и уменьшать на 20% доходность их экспорта в необработанном виде. При этом потери для бюджета будут незначительными, а эффект для украинской экономики и особенно ее отраслей с более глубокой переработкой - очень значительным.

Автор Александр Крамар, опубликовано в издании Тиждень

http://argumentua.com/stati/ekonomicheskaya-politika-ukrainy-neobkhodimost-smenit-prioritety

***

Украина и кредиты: надежды растут, ставки падают

Если на Украине и существует какая-то стабильность, то это в беззаветной преданности идее сотрудничества с Международным валютным фондом. Этот год исключением не будет, поскольку в 2021 году Украину ждут рекордные выплаты по долгам, которые государство не сможет сделать без сотрудничества с МВФ. И не потому, что Киев много должен именно ему: нет, выплаты в Фонд по итогам года составят не более 7% от общей суммы – 45 миллиардов гривен из шестисот двадцати семи.

В истории Украины последних семи лет МВФ — это символ и способ. «Символ» потому, что Украина зависит не столько от денег Фонда, сколько от «хороших новостей», фондом продуцируемых. В связи с тем, что, по словам министра финансов Сергея Марченко, надо «продолжать сотрудничать с ЕС и Всемирным банком и занимать деньги на рынке капитала по приемлемым процентным ставкам» (интервью для DER STANDARD, 15.01.2021).

Но ведь и кэш не помешает, правда? В июне прошлого года Исполнительный совет МВФ утвердил 18-месячную договоренность о резервировании для Украины с доступом, эквивалентным 3,6 миллиардов СПЗ (то есть около 5 млрд долларов США или 179 процентов украинской квоты). 2,1 миллиарда были перечислены практически немедленно. Формально программа была направлена на более чем благородную цель: помочь Украине справится с ковид-заразой.

В тот день директор МВФ Кристалина Георгиева заметила, что «в настоящее время гуманитарный и экономический кризис, вызванный пандемией COVID-19, сместил приоритеты политики с глубоких структурных реформ». Даже для Украины. Но и здесь фондовские гуманисты и экономисты не забыли упомянуть «небольшой набор ключевых структурных реформ, чтобы Украина была готова вернуться к росту, когда кризис закончится» (так в пресс-релизе МФВ). А директор Георгиева как гвоздь забила: «Полное и своевременное осуществление политики в рамках поддерживаемой Фондом программы будет иметь решающее значение для снижения экономических рисков и заложит основу для стабилизации и восстановления».

В феврале 2021 года Кирилл Шевченко, председатель Центрального банка Украины, заявил в интервью REUTERS, что «мы ожидаем три транша по 0,5 млрд СДР на общую сумму около 2,2 миллиарда долларов в этом году, а остальные деньги — в 2022 году». Уже этого заявления хватает, чтобы понять: договоренность в ее первоначальном формате сорвана, за 18 месяцев Украина эти средства не то что не выберет — их ей просто не дадут.

Последний авторитетный прогноз, от международного агентства S&P Global Ratings, «учитывает еще один транш МВФ в 2021 году в размере 0,7 миллиарда долларов, что, в свою очередь, позволит получить дополнительные льготные кредиты Всемирного банка и ЕС на сумму около 1,5 миллиарда долларов». От себя добавлю: это примерно шесть процентов от общей суммы выплат по долговым обязательствам 2021 года. В кредитной игре ставки на Украину откровенно падают.

Еще следует заметить, что и «институциональные» отношения Украины и МВФ, столь важные для министра Марченко, понесли серьезный ущерб. 21 декабря на Украине начала работу миссия МВФ. Украина посмешила отчитаться о выполнении «структурных маяков» (=требований) фонда, а премьер Шмыгаль в порыве растущих надежд и оптимизма заявил, что ожидает получение очередного транша от МВФ в конце зимы — начале весны 2021 года.

Но «хорошей новости» не получилось. Вместо этого в конце зимы, 12 февраля, миссия фонда на Украине ОФИЦИАЛЬНО прекратила свою работу. К этому времени первый испуг от ковида прошел, и гуманисты из МВФ активно начали выкручивать Украине руки по поводу того самого «небольшого набора ключевых структурных реформ». То есть превратились в средство уже привычного выставления Украины в позу, угодную текущему победителю.

Судя по заявлению постоянного представителя МВФ на Украине Йосты Люнгмана, «дискуссии фокусировались на усилении управления Национальным банком; улучшении законодательного и регулятивного основания банковского надзора и финансового оздоровления; мероприятиях, направленных на уменьшение фискального дефицита в среднесрочной перспективе; законодательные инициативах по восстановлению и усилению антикоррупционной инфраструктуры и судопроизводства; также дискуссии касались мероприятий в секторе энергетики». То есть от Украины требуют усиления независимости Нацбанка, антикоррупционных органов, «повышения эффективности» налоговых служб.

Ну и, как новация, «мероприятия в секторе энергетики», под которыми подразумевалась беззубая попытка государственного регулирования цен на газ для населения. Она вызвала искреннее возмущение донора, поскольку «это не по-рыночному». Британский экономист, эксперт по вопросам Украины Тимоти Эш уверен, что именно эта попытка «забила гвоздь в гроб» переговоров.

Вряд ли стоит сомневаться, что в итоге деньги и МВФ, и остальные доноры дадут. Во-первых, как гарантию возврата процентов по уже имеющемуся долгу. Во-вторых, как инструменту геополитической борьбы уже не только с Россией, но и с Китаем. В-третьих, как очень богатому региону. Всё-таки Украина в первой тройке мира по запасам железных руд (наряду с Австралией и Россией), вторая по марганцу (после ЮАР), вторая по графиту (после Китая), пятая по ртути (после Испании, Алжира, Китая и Кыргызстана), первая в Европе по титану и урану. И так без конца…

Так что кто-то может рассматривать кредиты Украине как «токсичные», а кто-то как простую покупку украинских активов. Покупку земли, но «без крестьян». Общества социальных гарантий в таком сценарии не предусматривается.

Автор Андрей Ганжа

https://regnum.ru/news/economy/3214479.html

***

Как у Шмыгаля удваивали ВВП и потеряли 12 млн украинцев

Ключевые индикаторы "Национальной экономической стратегии – 2030" сначала радуют, затем ужасают. А в итоге… Впрочем, у издания DSNEWS.ua есть несколько версий о том, почему в документ заложили головокружительные темы роста ВВП.

Кабинет Министров на прошлой неделе утвердил так называемую Стратегию-2030 на 343 страницы, которая должна определить темпы и направления экономического развития Украины на ближайшее десятилетие. Подробный анализ окончательного варианта стратегии, представленной еще прошлой осенью, требует больше времени и привлечения независимых экспертов. Однако заявленные в документе параметры роста экономики и благосостояния украинцев, мягко говоря, вызывают недоумение. Но для начала о хорошем.

Хорошо ли вырасти вдвое за 10 лет?

Нередко можно услышать критику в отношении Стратегии-2030, что удвоение ВВП за 10 лет – это слишком низкая планка, ведь так мы не догоним Польшу и других успешных соседей. Да, и близко не догоним на коротком временном отрезке. Но плох ли темп?

Откроем статистику. Даже по сравнению с «дном» $84,4 млрд за 1999 г. Украина еще ни разу не смогла удвоить ВВП – ни на промежутке в 10 лет, ни за более продолжительное время. Для корректного сравнения и учета инфляции мы взяли показатели в ценах 2010 г., публикуемые Всемирным банком. Но, может, это мы не умеем нарабатывать ВВП? Снова полистаем историю… На самом деле двукратный рост экономики за 10 лет – это удел «тигров», и то не всех. Скажем, во второй половине XX в. Южная Корея так динамично росла десятилетиями, а Япония только сразу после Второй мировой войны. В свою очередь «тигроподобная» Польша, несмотря на головокружительный прогресс, один-единственный раз почти достигла такого результата совсем недавно – на отрезке «нулевых».

Итак, не радоваться двукратному росту до 2030 г., конечно, можно, но только если вы настолько уверенный оптимист, что уже видите в Украине заматерелого тигра, который готов оттолкнуться от базы 2020 г. и поспорить в прыгучести с авторами самых заметных экономических чудес. Впрочем, а кто сказал, что двукратный рост действительно будет? Стратегия сокращения населения?

На этом хорошие новости о ключевых целях, выставленных правительством, заканчиваются. Процитируем Стратегию:

«Целевые индикаторы – 2030:

- рост реального ВВП не менее чем в два раза;

- рост ВВП на душу населения не менее чем до $10 тыс.»

Сразу отметим важный момент: ВВП учитывается в гривнях, а ВВП на душу – в долларах, значит, в последующих расчетах важнейшую роль будет играть валютный курс. Точных оценок пока что нет, но уже понятно, что номинальный ВВП Украины за 2020 г. будет балансировать на уровне 4 трлн грн, или около $150 млрд по средневзвешенному курсу прошлого года. Следовательно, правительство Дениса Шмыгаля ставит задачу, чтобы в 2030 г. валовой продукт Украины приблизительно оценивался в 8 трлн грн (естественно, в ценах базового года, то есть с учетом инфляции; тогда в номинальном выражении ВВП будет значительно выше).

Теперь немного смоделируем ситуацию. Если предположить, что курс доллара к гривне сохранился бы на уровне 2020 г., то наш ВВП через 10 лет достиг бы $300 млрд. В таком случае для обеспечения дохода в $10 тыс. на душу населения, в стране должно остаться 30 млн человек, почти на 12 млн меньше, чем сейчас. Мрачная перспектива.

Впрочем, курс доллара вряд ли будет стоять на месте и, скорее всего, в течение ближайшего десятилетия ощутимо повысится. Беда в том, что в данной модели, чтобы «сохранить население», американская валюта должна падать в цене. Иначе вырисовываются еще более тревожные прогнозы. Единственный возможный вариант, чтобы как-то свести цифры — предположить, что номинальный ВВП Украины вырастет, скажем, с 4 трлн грн до 16 трлн грн (при том что реальный, то есть в базовых ценах, будет 8 трлн грн, как и заявлено в Стратегии), а доллар подскочит до 40 грн — тогда да: $400 млрд ВВП будет соответствовать $10 тыс. на человека для 40-миллионой страны. Но в этом случае украинцам придется приготовиться к раскручиванию инфляции в гривне. Да и покупательная способность тех же $10 тыс. через 10 лет будет не та …

Великолепные 7%

И все же, по нашему мнению, не стоит городить ничем не подтвержденные прогнозы, бояться массового вымирания или супермиграции украинцев. Все проще. Скорее всего, составлявшие стратегию эксперты «из 20 аналитических центров», просто несостыковали индикаторы. Мы, кстати, нашли тому косвенное подтверждение. Так, на своей странице в Facebook директор Центра экономического восстановления Кирилл Криволап, который координировал работу над Стратегией-2030, написал, что заложенные в документ темпы роста ВВП в два раза, возможно, занижены — и отражают политическую целесообразность.

«Почему так? Во-первых, было бы инфантильно в условиях пандемии и мирового "коронакризиса" в стране, в которой в перспективе 30 лет экономика не только не росла, но и падала, закладывать слишком амбициозные цели. Уверен, если бы в документе был обозначен целевой индикатор роста реального ВВП страны в три и более раз, это бы также вызвало критику — мол, "снова написали документ в жанре фантастики, оторванный от жизни". Это не отменяет того, что все стейкхолдеры, участники процесса, бизнесмены и чиновники должны стремиться к сверхбыстрому росту экономики страны и "выполнению пятилетки за три года". Даже удвоение реального ВВП за 10 лет означает 7% ежегодный рост экономики. Это уже довольно существенный показатель», — отметил Криволап. (Запомним: красивые 7% в год – кстати, как раз столько, сколько нужно для признания «экономического чуда».)

А что следует из приведенной цитаты? Простая математика. При росте реального ВВП в «три и более раза» — доход на украинца может легко составлять свыше $10 тыс. без «сокращения» населения. Но в этом случае ключевой вопрос звучит так: что это за прогноз такой, при котором показатель реального роста ВВП за 10 лет может варьироваться в разы, а в оптимистичном варианте — выдавать космическую динамику? Мы видели выше, что даже азиатские тигры не росли втрое за десятилетие (по крайней мере в долларе, с учетом инфляции).

Как же мог составляться прогноз для Стратегии-2030? И почему остановились именно на удвоении ВВП за 10 лет? Может быть, потому, чтобы считалось легко и красиво. Проценты роста накапливаются, поэтому сложить их нельзя, надо высчитывать кумулятивный эффект. А при заданном росте величины вдвое на определенном интервале легко вывести темп изменений по правилу из «экономики для чайников»: хотим знать, на сколько процентов в год нужно наращивать ВВП, чтобы получить вдвое больше через десятилетие — делим 70 на 10 и выходит 7% в год. Красиво? Сам экс-премьер Алексей Гончарук, обещавший 4%-ный рост ежегодно, позавидовал бы оптимизму новых аналитиков… Это один вариант.

Вот еще несколько предположений вместо выводов. Либо стратегию составляли и будут выполнять гении экономического прогнозирования и управления государством… Либо заявленные в ней индикаторы отражают тяжелейшую форму иррационального оптимизма. Слишком наукообразно? Тогда проще: перед нами просто разыгрывают политический пиар под прикрытием экономики.

Автор Алексей Шевнин, редактор отдела "Экономика»; опубликовано в издании Деловая столица

http://argumentua.com/stati/skazochniki-iz-kabmina-kak-u-shmygalya-udvaivali-vvp-i-poteryali-12-mln-ukraintsev

 


About the author
[-]

Author: Александр Крамар, Андрей Ганжа, Алексей Шевнин

Source: argumentua.com

Added:   venjamin.tolstonog


Date: 11.04.2021. Views: 303

zagluwka
advanced
Submit
Back to homepage
Beta