Китай и Иран заключили масштабное соглашение о стратегическом партнерстве
Чем грозит ирано-китайская «ось» Вашингтону и чем она соблазнительна для России
Китай и Иран заключили масштабное соглашение о стратегическом партнерстве стоимостью почти в 400 миллиардов долларов. Оно не только усиливает позиции обеих стран, но и шлет четкие сигналы. Угрозу для Вашингтона и возможность для Москвы.
Симбиоз
«Китайско-иранская ось». Именно так влиятельная The Wall Street Journal в своей редакционной статье охарактеризовала результаты большое соглашение о стратегическом партнерстве сроком на 25 лет, заключенное на днях между Пекином и Тегераном. И речь действительно идет об антиамериканской оси, причем главным ее архитектором стали Соединенные Штаты. «Чем больше Америка пытается изолировать Иран и Китай, тем больше такие страны сближаются друг с другом», - говорит профессор Тегеранского Университета Мохаммад Маранди.
И действительно, чрезмерное американское давление приводит к тому, что враги США объединяются для реализации своих стратегических задач. А задачи эти у Тегерана и Пекина взаимосвязанные. Иран является центральной страной Ближнего Востока и экспортером углеводородов, нуждающемся в импорте инвестиций и технологий. Китай является экспортером инвестиций и технологий, нуждающимся в оплоте на Ближнем Востоке и импорте углеводородов. Обе страны при этом уважают принципы суверенитета, не пытаются дрессировать друг друга по вопросам прав человека и вообще не вмешиваются во внутренние дела партнеров.
Раньше китайцы тоже присматривались к иранцам, покупали у них нефть, инвестировали в ряд отраслей – однако оформлять ось не решались. Пекин искренне считал, что ему удастся «пережить» период масштабного давления со стороны администрации Трампа, и не хотел лишний раз раздражать Вашингтон. Однако пришел Байден, давление лишь усилилось, и китайская власть наконец-то поняла одну простую мысль: нет никакого смысла ограничивать себя из страха перед американскими санкциями. Не потому, что эти санкции несерьезные, а потому, что США их все равно так или иначе введут. Так зачем ради простой оттяжки времени добровольно отказываться от прибыльных проектов? Это понимание и трансформировалось с сделку с Ираном. Согласно ей, КНР инвестирует 400 миллиардов долларов в различные проекты на иранской территории (телекоммуникации, порты, железнодорожное строительство, банковскую и даже ядерную сферу). Для понимания масштабов речь примерно о 16 миллиардов в год от одного Китая, тогда как Иран, по мнению некоторых экспертов, никогда не принимал более 5 миллиардов прямых иностранных инвестиций в год со всего мира. После заключения ядерной сделки с Обамой президент Хасан Роухани летал в Италию и Францию для подписания масштабных инвестиционных соглашений – и их совокупный объем был «всего» 30 миллиардов долларов.
Кроме того, Пекин передаст аятоллам ряд технологий и наработок в военной сфере. В лице Китая иранцы получают долгосрочного и надежного покупателя нефти (большой привет всем планам США по организации одностороннего нефтяного эмбарго Исламской Республики), а также стабильный источник поступления валюты. Для расчетов создается специальный ирано-китайский банк (еще один привет финансовым санкциям со стороны Вашингтона).
Поговорите теперь
Конечно, американские эксперты пытаются всячески принизить важность этой оси. «Формальные бумаги были подписаны китайским министром иностранных дел Ван И в Тегеране – последней точке его ближневосточного турне по 6 странам. А значит эта сделка имеет меньший вес чем, скажем, соглашение Пекина с Бангладешем: ведь когда президент Си Цзиньпин хочет показать свою заинтересованность в усилении где-то китайского присутствия, он лично подписывает бумаги», - пишет издание Bloomberg. Добавляя, что соглашение заключено с президентом Хасаном Роухани, и что оно может быть денонсировано по итогам президентских выборов этого года (словно не понимая, что такого рода стратегические документы не заключаются без согласия верховного аятоллы Али Хаменеи, который в отставку, мягко говоря, не собирается). Американские политики обращаются к моральной стороне вопроса. «О стране много говорит то, кого она выбирает себе в союзники. В то время, как США пытаются усилить наши альянсы с демократиями по всему миру, китайская компартия выбирает себе в партнеры диктатуры, наподобие Ирана – крупнейшей страны-спонсора терроризма», - говорит сенатор Дэн Салливан. Представляющий, напомним, страну, выбравшую себе в союзницы Саудовскую Аравию и Турцию (далеко не демократичные государства, являющиеся, на сегодняшний день, крупнейшими странами-спонсорами терроризма).
Однако факт остается фактом. Китай и Иран совершили то, что в биологии называется симбиозом – причем не только с точки зрения средне- и долгосрочных задач (нефть, инвестиции, геополитическое присутствие), но в плане достижения краткосрочных целей. В частности, усилили свои позиции на переговорах с Соединенными Штатами. Прежде всего усилил Иран, ядерную сделку с которым США сейчас пытаются реанимировать. Тегеран утверждает, что все тут зависит от американцев, которые из нее сами и вышли. «Для возвращения США не нужно никаких особых предложений: достаточно политического решения Вашингтона полностью и немедленно вернуться к своим обязательствам по сделке, прописанным в резолюции Совбеза ООН», - поясняет представитель Ирана при Организации Шахрух Наземи. То есть, в переводе на русский язык, американцы должны снять все санкции, введенные при Трампе. И если раньше Вашингтон мог торговаться и выставлять какие-то условия для снятия санкций – в расчете на то, что иранская экономика в плохом состоянии и Тегерану выход из-под санкций очень нужен – то сейчас китайцы предоставили иранцам инвестиционную и торговую альтернативу. Поэтому иранский министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф очень точно назвал Китай «другом в беде».
Пора следом?
Вопрос теперь в том, какие круги на международной воде пойдут от этой сделки. Не станет ли она заразительным примером для других стран? Например, для той же России. Как и Тегеран, Москва находится под американскими санкциями. Как и Тегеран, демонизируется Соединенными Штатами – вплоть до прямых оскорблений национального лидера. Как в случае ирано-американских отношений, в российско-американских возможны лишь тактические соглашения, а о нормализации речь не может идти до тех пор, пока Вашингтон не пересилит себя и не признает за другими странами их право на идентичность и суверенитет. При Байдене это вряд ли возможно, учитывая стремление нынешней администрации сделать «защиту прав человека» центральным элементом своей внешней политики. Тогда почему бы Москве не пойти по китайскому пути и не заключить пусть и не такое масштабное (все-таки у России нет столько денег), но не менее стратегическое соглашение с тем же Тегераном?
Да, на пути этого соглашения было множество сложностей. Однако сейчас они либо нивелировались, либо вообще исчезли. Российские компании не хотели работать с Ираном из-за санкций – но если китайцы смогли преодолеть этот Стокгольмский синдром, то, наверное, пора бы и Москве это сделать. Причем не только во внешней политике, но и во внутренней (речь о компаниях, которые настолько боятся санкций США, что боятся работать в регионе Российской Федерации – в Крыму).
Российские эксперты говорили о том, что у Тегерана нет денег для оплаты российских товаров (в том числе и в оборонке) – однако благодаря Китаю деньги у Ирана появляются. Да, значительная часть из них пойдет на покупку китайских же товаров – однако, во-первых, по ряду пунктов у россиян все-таки сохраняется преимущество над китайскими конкурентами (оборонка, ядерная сфера, ряд областей хай-тека), и, во-вторых, иранские власти прекрасно понимают правила международной игры. Чем больше будет китайского влияния на Иран, тем больше будет стремление у Тегерана эти связи диверсифицировать. Но за счет кого? Ненадежного Евросоюза (который по щелчку Трампа разорвал все сделки с Ираном), враждебной Турции (в Иране не питают иллюзий по поводу Эрдогана и рассматривают турецкую политику в Сирии и на Кавказе как прямую угрозу безопасности Исламской Республики)? Единственная альтернатива и противовес – это Россия.
Отсюда исчезает и еще одна сложность – непонимание российским бизнесом иранских правил игры. Китайский пример может побудить Тегеран и Москву с большей гибкостью подходить к двусторонним отношениям. И если уж не формировать ось, то, по крайней мере, создать симбиоз, который усилит российские позиции в кратко-, средне- и долгосрочной перспективе. Как он усилил китайские.
Автор Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве РФ
https://expert.ru/2021/04/1/iran-kitay/
***
Комментарий: Соглашение Китая и Ирана чревато для Байдена большими проблемами
Байден, возможно, считал, что его главными внешнеполитическими целями будут Россия и Китай. Однако может оказаться так, что Ближний Восток окажется столь же большой проблемой.
Подписание 25-летнего соглашения о сотрудничестве между богатой нефтью и регионально влиятельной, но находящейся под санкциями США Исламской Республикой Иран и могущественным, но находящейся под давлением США, Китайской Народной Республикой создает новые стратегические клещи на Ближнем Востоке для США и их союзников. И основная ответственность за такое развитие событий лежит на бывшем президенте США Дональде Трампе, а расхлебывать заваренную им кашу теперь придется президенту Джо Байдену, пишет Амин Сайкал в статье, вышедшей 29 марта в The Strategist.
Соглашение является кульминацией процесса наращивания экономических, торговых и военных связей между двумя странами с момента прихода к власти иранского исламского режима после свержения 41 год назад в ходе Исламской революции прозападной монархии шаха. Хотя содержание сделки не разглашается полностью, она, безусловно, будет включать в себя крупные китайские инвестиции в инфраструктурный, промышленный, экономический и нефтехимический секторы Ирана. Он также укрепит военное, разведывательное и контртеррористическое сотрудничество и существенно свяжет Иран с китайской инициативой «Один пояс и один путь» как инструментом глобального влияния.
После того как было заключено историческое многостороннее соглашение по ядерной программе Ирана, известное как Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), в 2016 году объем торговли между Китаем и Ираном составил около $31 млрд. Однако после того как как бывший американский президент Трамп в мае 2018 года вывел США из числа стран — участниц соглашения, таких как Великобритания, Франция, Германия, Россия и Китай, и наложил жесткие санкции против Ирана, произошло его падение. Тем не менее сегодня есть все основания полагать, что объем торговли может достичь новых высот. В основе этого экспоненциального развития отношений лежит взаимный интерес обеих сторон в противодействии США и их союзникам.
Более глубокое и широкое сотрудничество между Китаем и Ираном, особенно в контексте их тесных связей с Россией и враждебных отношений этих стран с США, несет в себе сильный потенциал для изменения регионального стратегического ландшафта. До сих пор Китай старался не сотрудничать с Ираном до такой степени, чтобы это могло поставить под угрозу его прибыльные отношения с богатой нефтью Саудовской Аравией, которая является главным региональным соперником Тегерана, и ее арабскими союзниками.
В 2019 году Китай удовлетворял около 17% своих потребностей в нефти за счет одного только импорта нефти из Саудовской Аравии, 10% — поставками из Ирака, еще меньшие объемы из Кувейта, Объединенных Арабских Эмиратов и Омана. На долю же Ирана, находящегося под санкциями США, в этой статистике приходилось лишь 3%. Китай в разумных пределах также осуществляет сотрудничество в военной и разведывательной областях с Израилем, еще одним основным региональным противником Ирана.
Однако заключение Пекином сделки с Тегераном, обсуждение которой велось с 2016 года, не может не вызвать серьезную обеспокоенность арабских государств Персидского залива, Израиля и даже США. Эти страны уже обеспокоены в связи с той угрозой, которую, учитывая распространение влияния Тегерана на Левант — Ирак, Сирию и Ливан — и Йемен, представляет, по их мнению Исламская Республика. Не стоит забывать и о том, что Тегеран оказывает поддержку Палестине против израильской оккупации.
США также обеспокоены влиянием Ирана в Афганистане, в котором американские и союзные силы без особого успеха боролись с радикалами под руководством «Талибана» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в течение двух десятилетий и из которого Вашингтон хочет как можно скорее выбраться, хотя бы в определенной мере сохранив лицо. В сочетании с тесными связями Ирана с Россией сделка между Китаем и Ираном потенциально создает сильную ось, которая может только укрепить региональные позиции Тегерана и его переговорную силу на любых переговорах с администрацией Байдена относительно СВПД. Байден выступает за возвращение США в СВПД, но при условии, что Иран восстановит некоторые из обязательств, которые он снял в ответ на выход Трампа из соглашения. Но Тегеран отверг это условие и потребовал, чтобы США сначала сняли все свои санкции.
Несмотря на то, что обе стороны до сих пор занимали жесткие позиции, неудивительно, что Тегеран сможет продержаться до тех пор, пока Вашингтон не даст слабину. Иранцы всегда опасались заключения союза с любой мировой державой, хотя во время правления шаха их страна и стремилась войти в орбиту США. Тогда такое развитие событий во многом способствовало формированию ситуации, которая вылилась в революцию, свержение шаха и приход к власти антиамериканского исламского режима. Однако постоянные попытки Вашингтона оказать давление и изолировать Тегеран, особенно при Трампе, неуклонно толкали республику на Восток и на заключение соглашения с Китаем.
По мере того как в сторону Китая и Ирана клонится отдаляющаяся от США Турция, несмотря на разногласия Анкары и Тегерана в Сирии, фактические союзы, возникающие в стратегически и экономически жизненно важном регионе мира, представляют собой более серьезную проблему для администрации Байдена, чем можно было ожидать. Байден, возможно, считал, что его главными внешнеполитическими целями будут Россия и Китай. Однако может оказаться так, что Ближний Восток окажется столь же большой проблемой.
Автор Максим Исаев
https://regnum.ru/news/polit/3227813.html