Президент Беларуси Лукашенко готов углубить интеграцию своей страны с Россией

***

В белорусском законодательстве не предусмотрена возможность объединения с другими государствами

17 апреля, во время субботника, Александр Лукашенко не только рассказал о заговоре ЦРУ с целью его устранения, но и объявил, что скоро примет какое-то судьбоносное решение: «В ближайшее время… я принял решение, мы его сейчас формализуем, я озвучу. Это будет одно из принципиальных моих решений за четверть века президентства. Это будет очень серьезно. Поэтому даже если меня не будет, по-народному говоря, «только через мой труп» и так далее, у них ничего не получится. Я принял решение. Сейчас мне надо его формализовать». И добавил, что это, скорее всего, будет декрет.

Учитывая, что на 22 апреля назначена встреча Лукашенко и Путина в Москве, а накануне президент России должен выступить с посланием, очень многие политики, эксперты, журналисты предположили, что речь может идти об объединении, которое повлечет за собой двустороннее обнуление и шанс провести еще много лет в переписывании и переделывании. Но никаких законных путей для объединения (во всяком случае, в белорусском законодательстве) не существует.

Согласно Конституции, Беларусь — унитарное государство, а его территория едина и неотчуждаема. Никакие объединения с иными территориями Конституцией не предусмотрены. Что касается некоего будущего судьбоносного решения, которое Лукашенко обещает облечь в форму декрета, то декреты, согласно закону «О нормативных правовых актах Республики Беларусь», являются нормативными правовыми актами, имеющими силу закона, издаваемые для регулирования наиболее важных общественных отношений. Исключение составляют вопросы, которые регулируются Конституцией. Так что, даже если бы Лукашенко вдруг решил присоединиться к России, своим декретом он никак не смог бы это сделать.

***

Сборная афиша анонсов и событий в вашей стране и в мире на ближайшую неделю:  

Сфокусируйтесь на своем городе и изучайте.

Мы что-то пропустили? Присылайте, мы добавим!

***

Конечно, на это легко возразить, что в Беларуси давно не действуют ни законы, ни Конституция. Это верно. Но в таком случае вообще не имеет смысла теоретизирование на тему возможных законных путей объединения, потому что: во-первых, в Беларуси нелегитимен сам Лукашенко, и, следовательно, все его декреты и указы незаконны, а во-вторых, в российской Конституции тоже ничего похожего не предусмотрено.

А вот союзный договор, который двадцать лет лежал себе в ящике стола и вынимался лишь в моменты обострения отношений между Россией и Беларусью, на самом деле является бомбой замедленного действия. Потому что в нем как раз прописаны и единая валюта, и единые государственные символы, и единая Конституция. Там говорится, что вопрос о принятии общей Конституции будет рассматриваться по мере становления союзного государства. Вопрос: кто будет уполномочен утверждать, что становление уже находится на том самом уровне, когда объединение возможно? Никто. Об этом в договоре ничего не написано. Да и подписывался он в 1999 году, когда Александр Лукашенко уже был нелегитимен (его легитимность закончилась в 1996 году после того, как он уничтожил парламентскую ветвь власти и изменил Конституцию для расширения личных полномочий).

Впрочем, учитывая ситуацию в Беларуси и особенности российско-белорусских отношений, можно утверждать: Александру Лукашенко объединение с Россией не нужно вообще. Он прекрасно понимает, что в случае объединения у него еще меньше шансов остаться в одной из своих резиденций, чем в сегодняшних условиях, когда власть удерживается исключительно на штыках. А вот потянуть время, пообещав вот-вот согласиться на единую валюту, гражданство, герб, Конституцию, — это один из его любимых политических методов в непростых отношениях с Россией. Лукашенко вполне успешно пользовался им на протяжении двадцати лет. Воспользуется и еще раз, если понадобится. Просто следует помнить не только о его самопровозглашенности, но и о том, что словесные декларации, подписание двусторонних соглашений и разнообразных договоров для него не означают вообще ничего, кроме выигрыша во времени для сохранения власти.

А вот для белорусов суверенитет — это уже осознанная ценность. И если за свои права они выходят с ленточками и шариками, то за независимость страны могут выйти и с другим инвентарем.

Автор Ирина Халип, cобкор по Беларуси

https://novayagazeta.ru/articles/2021/04/19/tolko-radi-obnulizma

***

Мнение политолога: Лукашенко подозревают в планах продать родину

Встреча Владимира Путина и Александра Лукашенко 22 апреля может закончиться потерей независимости Белоруссии, полной или частичной, считают оппоненты белорусской власти.

Президенты двух стран выразили удовлетворение тем, как идет интеграция в Союзном государстве, а также совместно проведенной операцией по предотвращению переворота в Белоруссии. Александр Лукашенко, отвечая на вопрос об Украине, заданный журналистами Владимиру Путину, заметил, что Минск по-прежнему готов предоставлять свою площадку для переговоров сторонам конфликта. Но если это не устраивает какую-то из заинтересованных сторон, то «баба с воза, коню легче».

Между тем, о существующей угрозе независимости и суверенитету Белоруссии заявил экс-министр культуры и бывший дипломат, а ныне член Координационного совета (КС) и глава Национального антикризисного управления (НАУ) Павел Латушко. Ссылаясь на свои источники, он заявил, что готовятся решения об углублении сотрудничества России и Белоруссии в вопросах ПВО, о размещении авиационной базы российских Военно-космических сил в городе Барановичи с передислокацией военных самолетов РФ, о направлении в Белоруссию военного контингента Вооруженных сил РФ, а также подписание интеграционных карт, 90% которых (30) уже согласованы. Согласно его информации, 31 карта может касаться введения единой валюты с Россией, а это значит российского рубля.

Эти документы приведут к частичной или полной потере суверенитета Белоруссии, констатирует Павел Латушко в своем Telegram-канале. «Диктатор идет на все, чтобы удержаться у власти: он готов «продать» Беларусь. Все говорит о том, что для нашей государственности наступает критический момент», – пишет Павел Латушко. Такие прогнозы подтверждаются той информацией, которая озвучивалась в публичном пространстве, утверждает политик. В частности, о планах подписать в апреле «дорожные карты» интеграции заявлял посол Белоруссии в Москве Владимир Семашко, о военном сотрудничестве говорил командующий силами ПВО и ВВС Белоруссии Игорь Голуб во время последнего визита в Москву.

Недавнюю историю с заговором с целью госпереворота, которую раскрыли совместными усилиями спецслужбы Белоруссии и России, Павел Латушко рассматривает в качестве информационной подготовки к принятию вышеупомянутых решений. Кроме того, он напомнил, что на 23 апреля запланировано проведение заседания Совета Федераций РФ. «Ввести куда-либо войска РФ можно только с согласия Совета Федерации», – отметил Павел Латушко. Также по его данным, этот вопрос присутствует и в том декрете, подписание которого анонсировал Александр Лукашенко. «Наши источники подтверждают, что в проекте имеется этот пункт», – сообщил Павел Латушко.

В то же время у Александра Лукашенко нет прав подписывать такие документы, предупреждает лидер НАУ. Во-первых, потому, что даже легитимный лидер страны не имеет права делать это «за спиной народа», поскольку это нарушает Конституцию и законодательство Белоруссии. Во-вторых, Александр Лукашенко легитимным лидером не является, отмечает Латушко. Более 40 стран мира заявили о том, что не видят его таковым.

Павел Латушко считает, что если Александр Лукашенко подпишет документы, грозящие сдачей суверенитета Белоруссии, то экс-кандидат в президенты Светлана Тихановская, которая, по независимым оценкам, выиграла минувшие выборы, должна объявить себя президентом, провести инаугурацию и сформировать правительство. «Ее избрал своим законным лидером народ Беларуси, таковым ее признают более 40 иностранных государств», – аргументирует он свое предложение. «Мы, демократические силы, призовем мировых лидеров сделать заявление о непризнании действий Лукашенко. Отдельно мы обратимся к США и Великобритании с требованием выполнить зафиксированные Будапештским меморандумом обязательства по сохранению безопасности и территориальной целостности Республики Беларусь», – заявил политик.

Павел Латушко сообщил, что уже сделал это предложение самой Тихановской. Реакция офиса лидера белорусских протестующих была сдержанной и дипломатичной. «Мы готовы адекватно реагировать на ситуацию с учетом всех обстоятельств. Это решение, которое всегда есть у нас в запасе. На высшем уровне президенты, премьеры и министры зарубежных стран уже принимают Светлану Тихановскую как лидера Беларуси», – заявили в пресс-службе.

Накануне анонсированной встречи Путина и Лукашенко, в среду вечером Светлана Тихановская обнародовала специальное заявление по этому поводу. «Нынешняя политическая ситуация очень тревожная. В ближайшее время мы можем столкнуться с необходимостью защищать свою независимость. Человек, который десятилетиями создавал себе репутацию «гаранта суверенитета», сам стал прямой угрозой суверенитету», – констатировала она. Лидер белорусских протестующих также напомнила, что Александр Лукашенко не является легитимным президентом Белоруссии, и «как избранный представитель белорусского народа» заявила, что «никакая дополнительная защита со стороны России» Белоруссии не нужна. «Выдуманный заговор с покушением – явная провокация, чтобы оправдать вмешательство России во внутренние дела нашей страны», – согласилась она с Павлом Латушко. Тихановская заверила, «что белорусский народ очень тепло и добрососедски относится к России» и предложила не портить эти отношения решениями, «которые затрагивают национальные интересы».

Тревожные ожидания накануне и в день визита Лукашенко в Москву сохранялись и среди местной общественности, хотя полного единодушия в этом вопросе не наблюдается. Эксперты говорят о том, что для Александра Лукашенко сама идея поделиться властью с кем-либо является неприемлемой, и он будет сопротивляться давлению Москвы до последнего вздоха. Тем более что ситуация в экономике хоть и не радужная, но далеко не критичная. Россия не будет сейчас совершать шаги, которые еще больше усложнят ее отношения с миром.

Автор Антон Ходасевич, собственный корреспондент "НГ" в Белоруссии

https://www.ng.ru/cis/2021-04-22/5_8136_belorussia.html

***

Комментарий. Братский болевой прием: о юридически невозможных, но обсуждаемых сценариях мезальянса

A если Белоруссия (Беларусь) будет все же присоединяться к России? На какой правовой основе это может происходить? Какой тут возможен правовой механизм?

Наиболее вероятны два варианта:

• Первый. Два государства заключают между собой новое соглашение или комплекс соглашений, развивающих Договор между РФ и Республикой Беларусь от 08.12.1999 «О создании Союзного государства».
• Второй вариант. Республика Беларусь входит в состав Российской Федерации на правах субъекта Федерации. Равноправного, так сказать, по отношению к другим субъектам.

Нужно сказать, что второй вариант выглядит на данный момент не очень убедительно. У нас перед глазами опыт присоединения к Российской Федерации части другого государства (которое следует оценивать — в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН — как нарушение международного права, но сейчас не об этом). Там речь шла именно о части, и там, как мы все помним, проводились (с нарушениями украинских законов и международных норм или без нарушений — не сейчас об этом) референдумы в Автономной Республике Крым и городе Севастополе. До этого решения о проведении референдумов принимались органами государственной власти Крыма и Севастополя.

Но отметим, что никакого правового механизма отделения части Украины от всей Украины не существовало. Его оперативно придумали в феврале 2014 года (или раньше). И сейчас специального механизма присоединения одного государства к другому нет. Но его, конечно, можно разработать. И, вероятно, подобный референдум тоже должен пройти в том государстве, которое вливается в другое.

Поскольку речь может идти о всей Белоруссии и поскольку она на данный момент суверенное государство, то суть такого референдума, как ни крути, будет сводиться к тому, что Белоруссия должна будет отказываться от суверенитета, становясь частью другого государства. Мы знаем, как в Белоруссии при Лукашенко проводятся выборы. Можно представить, каким будет при нем и любой референдум. Но если его результаты будут резко расходиться с реальной волей значительной части населения, то легко предвидеть движение протеста. Оно пока утихло, улеглось, но в душах-то людей ничего не изменилось. Россияне-то, пожалуй, примут. Обеспечат братский прием. А вот захотят ли белорусы быть принятыми? Большой вопрос.

Еще ради такого случая можно будет вспомнить о присоединении независимых Латвии, Литвы и Эстонии к Советскому Союзу в 1940 году. Хотя, думается, этот пример особо не хотят (и не захотят) вспоминать лидеры нынешних Беларуси и России. Тогда после ввода советских войск были проведены новые выборы в законодательные органы власти Республик — с отсечением всех действовавших на тот момент партий. Кроме коммунистических. После выборов свежеизбранные депутаты почти сразу 21–22 июля 1940 года приняли обращения к Верховному Совету СССР с просьбами о вступлении в Союз, приняли Декларации о вхождении в СССР. Ну и Верховный Совет в самом начале августа 1940 года эти просьбы удовлетворил… Без всяких референдумов.

В общем, вариант нынче тоже вряд ли проходной. Теперь вариант развития и доработки Договора между РФ и Республикой Беларусь от 8 декабря 1999 года. Кто-нибудь его читал? Почитайте. Там давно есть уже и Высший государственный совет, и Парламент Союзного государства, который «является представительным и законодательным органом Союзного государства», и Совет Министров. Есть и единое гражданство. Что касается органов, то до сих пор все они были сугубо формальными образованиями. Они ничего не решали. Что касается гражданства, то оно было тоже сугубой формальностью: считалось, что все мы, граждане России и Белоруссии, автоматически обладаем и неким общим гражданством. От которого нам ни горячо ни холодно.

Собственно, главным признаком этого Союзного государства было отсутствие государственной границы. Я этим как-то пользовался: добирался из Себежа, российского городка в Псковской области у самой символической границы, в белорусское село Освея, а потом до границы с Латвией. Международная трасса Себеж — Освея в 2017 году представляла собой проселочную или гравийную лесную дорогу, змеившуюся среди деревьев и выводившую к будке, откуда выходил помятый российский полицейский и просил показать внутренние паспорта. Непонятно для чего. На белорусской стороне, метров через 100, никаких будок уже не было.

И эта определенная свобода, это отсутствие КПП, таможни и прочих приграничных тягот были большим благом. И никаких других признаков союзного государства мы не чувствовали. Предположим, они, эти признаки, должны теперь появиться. Если мы решили порассуждать на эту тему, Договор 1999 года должна будет заменить Конституция Союзного государства. Ее принятие уже предусмотрено этим договором. Давайте прочтем несколько его положений: «…Достижение целей Союзного государства осуществляется поэтапно с учетом приоритета решения экономических и социальных задач… По мере становления Союзного государства будет рассмотрен вопрос о принятии его Конституции».

Конституция подразумевает наличие органов государства: законодательных, исполнительных и судебных. Предположим, это будут уже органы нового суверенного государства, образованного из двух государств. Тогда у него должно быть и новое название. Такого предписания нигде нет, но есть или должно быть взаимное уважение народов и их политических элит. И государство должно получить новое название, скажем, «Союз Беларуси и России» — СБР. Нравится?

А как же Российская Федерация? Она останется на месте, думается, сохранив название. Получится странноватая конструкция: Федерация СБР, состоящая из унитарной Беларуси и федеративной (по крайней мере, формально, России). Но в мире есть уже Босния и Герцеговина — тоже очень странное федеративное образование. Но созданное вполне демократическим путем. У нас, думается, нынешнее Российское двухпалатное Федеральное Собрание и Беларусское Национальное собрание с его двумя палатами бодро проголосуют за все, что предлагают президенты. Но нам только что еще раз показали, что легитимным механизмом работы с конституциями является референдум (или референдумы).

Ну, у нас можно его провести. Вон недавно голосовали же. Хотя вряд ли стоит столько средств на него изводить. А насчет нынешней Беларуси — не знаю. Как уже было сказано, крайне сомнительно, чтобы нынешний белорусский избиратель горел желанием присоединиться к России. Поэтому Лукашенко, думаю, одобрил бы какой-то механизм без всяких там референдумов. Просто сказал бы так: два братских народа решили стать еще более братскими, и никто никого не поглощает… И созвал бы какое-нибудь «Всебеларусское Великое Собрание», состоящее из сверхлояльных граждан. Уж полторы-то тысячи всегда можно найти. Ну, тысячу…

Да, а что же по форме это может быть за государство? Одна федерация поверх другой? Кто-то назовет это «конфедерацией». Но этих самых конфедераций мировой опыт почти и не знает. Ведь принято считать, что конфедерация — это союз государств, сохранивших свой суверенитет. То есть имеющих право не выполнить решение конфедеративных органов власти. При такой форме государства могут сохранять свои армии, не создавая единых вооруженных сил, сохранить свои валюты… Ну тут уж, как можно догадаться, у Лукашенко не будет шансов сохранить свой рубль.

На практике конфедерацию в 1958 году создали Египет и Сирия, назвав ее Объединенная Арабская Республика. Но уже через год авторитарные вожди двух государств начали ссориться. К 1961 году в Сирии, ощущавшей себя младшим партнером, созрела своя собственная политическая офицерская элита, которая уже не желала подчиняться Каиру. Отношения господина и вассала в любом государственном образовании, созданном авторитарными режимами, авторитарными лидерам, пусть и популярными какое-то время, сохраняются и обычно раздирают ткань конфедерации.

В середине 1980 годов был еще забавный опыт конфедерации Сенегамбия, объединения условно «большого» партнера Сенегала и «малого» партнера Гамбии. Объединения, обусловленного взаимными интересами при защите границ (территория Гамбии охватывается территорией Сенегала) и при подавлении внутренних беспорядков (тут власти Гамбии, пока чувствовали себя неуверенно, очень рассчитывали на Сенегал). Но когда эти интересы ослабли, договор о конфедерации был спокойно расторгнут. Без драмы.

И не приводите пример Швейцарии. Там, несмотря на название «конфедерация», на самом деле существует самая настоящая и весьма прочная федерация. Когда в середине ХIХ века несколько кантонов попытались «уйти на вольный выпас», образовав новое государство, федеральная швейцарская армия буквально поставила их на место. Мало кто помнит об этом эпизоде, о маленькой войне. Швейцарцы помнят. Правда, и федерация там самая настоящая, а не витринная, с весьма широкими правами субъектов.

Но вернемся к Беларуси и России. Есть ли нормы национальных конституций, которые могут так или иначе препятствовать объединению двух государств в некое единое целое? Нужно признать, что есть. Читаем белорусскую Конституцию: «Статья 8. Республика Беларусь признает приоритет общепризнанных принципов международного права и обеспечивает соответствие им законодательства… (видите? И никого в Беларуси эта норма не волнует. — И. Ш.). Республика Беларусь в соответствии с нормами международного права может на добровольной основе входить в межгосударственные образования и выходить из них. Не допускается заключение международных договоров, которые противоречат Конституции…».

А будет ли противоречить предполагаемый Союз каким-то статьям Конституции? Есть ли такие нормы? Да, есть. Вот они: «Республика Беларусь обладает верховенством и полнотой власти на своей территории, самостоятельно осуществляет внутреннюю и внешнюю политику. Республика Беларусь защищает свою независимость и территориальную целостность…».„

Как ни крути, от верховенства и полноты власти на своей территории при указанном объединении придется отказаться. С Россией даже проще. В статье 79 Конституции России есть норма: «Российская Федерация может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации». Правда, у нас получается уже не межгосударственное объединение, а новое государство. Но, думается, на такую мелочь можно и не обращать внимания. Конечно, при наличии воли (или, тем более, очень сильной политической воли) все это — не препятствия. Когда нам Конституция была препятствием?

Но это мы все о формальной, о юридической стороне дела — гипотетического политического кострукта. Теперь пару слов о реальности. В реальности ни одно объединение народов — пусть даже близких и говорящих на одном языке, исповедующих одну веру, созданное силой, то есть авторитарными методами и авторитарными режимами, — не выдержало испытания временем. Об ОАР выше речь уже шла. Но можно вспомнить и Югославию. Можно вспомнить и СССР… Его в составе 9 республик, на мой взгляд, Горбачев, пожалуй, мог бы сохранить. Если бы не ГКЧП. В общем, такая практика.

Исключения составляют авторитарные режимы, управляющие этнически однородными федерациями. С хорошей сырьевой базой. Скажем, ОАЭ. Или Малайзия. Правда, она в свое время отпустила Сингапур. Его трудно было удержать. Белоруссию, Беларусь, познавшую, что такое независимость и (совсем недавно) что такое социальная солидарность, — думаете, будет проще?.. Но это уже за рамками данной заметки. СБР — наш выбор?

Илья Шаблинский, доктор юридических наук, — специально для «Новой газеты»

https://novayagazeta.ru/articles/2021/04/19/bratskii-bolevoi-priem