Теневая экономика: кто в Украине больше всех уклоняется от уплаты налогов
О самых масштабных схемах неуплаты налогов
Почему украинский бизнес переходит в тень. Уровень теневой экономики в Украине в 2020 году составил 30 процентов от официального ВВП. Интервью издания "DW" со старшим экономистом CASE Украина Владимиром Дубровским.
Неофициальная занятость и выплаты "зарплат в конвертах" в 2020 году привели к наибольшим потерям государственного бюджета Украины по сравнению с другими схемами минимизации уплаты налогов - 110-150 миллиардов гривен в год. Об этом свидетельствуют данные исследования Центра социально-экономических исследований CASE Украина и Института социально-экономической трансформации, опубликованного в конце ноября. На втором месте в рейтинге оказалась контрабанда, годовой ущерб от которой экономисты оценили в 70-120 миллиардов гривен. От вывода доходов за границу бюджет Украины в 2020 году, по данным исследования, недополучил 15-35 миллиардов гривен. Издание "DW" пообщалось с одним из авторов исследования об объемах теневой экономики в Украине и о том, возможно ли ее побороть.
Издание "Deutsche Welle": - Каковы объемы и специфика украинской теневой экономики? Насколько высок ее уровень по сравнению с другими странами?
Владимир Дубровский: - По подсчетам минэкономики, объем теневой экономики Украины составляет около 30 процентов от ВВП. Вероятно, ее размеры еще больше. Этот уровень гораздо выше по сравнению с развитыми странами и похож на уровень стран с подобными качествами управления и доходов на душу населения, преимущественно это страны Латинской Америки.
Специфика теневой экономики Украины состоит в том, что в отличие от большинства стран с сопоставимым уровнем развития, в Украине совсем другая структура самой экономики. Структура, которая развивается естественным путем, состоит преимущественно из самозанятых малых и микропредприятий. У нас специфика другая: около половины нашей экономики составляют крупные предприятия, где-то 30-35 процентов – средние предприятия, до 20 процентов – малые и микропредприятия. Те из них, которые являются субъектами упрощенной системы налогообложения (ФЛП) и уплачивают единый налог, составляют до 10 процентов оборота всех предприятий на основе скрытой выручки.
Мы провели исследование, чтобы продемонстрировать масштаб различных схем. Очень многим кажется, что если бороться с теневой экономикой, необходимо начинать с упрощенной системы. Это отвлечение внимания от действительно больших схем. Поскольку наиболее масштабные инструменты уклонения от налогов и агрессивного налогового планирования массово применяются именно крупными и сверхбольшими предприятиями. В Украине, в отличие от развитых стран, крупные предприятия, как правило, имеют двойную бухгалтерию и простор для злоупотреблений.
- Каковы наиболее масштабные инструменты уклонения от уплаты налогов в Украине?
– Если говорить об инструментах – то это так называемые конвертационные центры. Они используются для многих видов уклонения от уплаты налогов и выплат "зарплат в конвертах", и для уклонения от уплаты НДС или его хищения, и для реализации подакцизных товаров без уплаты акциза с помощью фальшивых документов. Конвертационные центры – это такая индустрия по уклонению от уплаты налогов. Если сложить все функции конвертационных центров – тогда этот инструмент разделит первое-второе место с контрабандой. Если говорить не об инструментах, а о явлениях, то нам в этом году впервые удалось оценить условные потери бюджета от неофициальной занятости – и они превысили ущерб от контрабанды.
- Почему, по вашему мнению, произошел такой взрывной рост "зарплат в конвертах" с 24-94 миллиардов гривен, по данным исследования 2019 года, до 110-150 миллиардов гривен в 2020 году?
– Эти злоупотребления оказались очень масштабными, и это гораздо больше, чем просто доплаты в конвертах к минимальной зарплате, как мы это оценивали ранее. Я хочу заметить, что это не динамика – это не так, что раньше эта схема была меньше, а сейчас стала больше. Это произошло в результате усовершенствования методологии. В прошлом году коллеги из Центра Разумкова провели опрос, показавший, что около 20 процентов всех занятых трудоустроены неофициально. Мы эту цифру использовали и получили такой результат.
Объем контрабанды увеличился
- В Вашем исследовании контрабанда оказалась на втором месте среди крупнейших схем по минимизации налогов. Действительно ли в Украине уменьшаются объемы этого явления?
– Контрабанда оказалась на втором месте только потому, что мы получили данные по неофициальной занятости. Это явление (контрабанда. – Ред.), к сожалению, не уменьшается, а только увеличивается. Возможно, санкции, которые СНБО объявил против контрабандистов, сработают, но пока таких признаков нет.
И мы говорим именно о крупномасштабной контрабанде. Это не какие-нибудь туристы, которые что-то лишнее привезли. Это большие объемы контрабанды – контейнеры, фуры, поезда, завозящие продукцию без должного растаможивания. Ненамного отстают от объемов контрабанды оффшорные схемы, хотя они в последнее время несколько сократились.
- По меньшей мере, несколько последних президентов Украины, согласно данным Pandora и Panama Papers, очень любили этот инструмент. Есть ли возможность сломить доминирование оффшорных конструкций в нашей экономике?
- Объемы "бегства доходов за границу" все еще остаются высокими, но уменьшились за последний год и достигают от 120 миллиардов до 200 миллиардов гривен в год (15-35 миллиардов гривен потерь бюджета в год). Пока у нас нет настоящей надежной защиты прав собственности для всего бизнеса, в том числе и бывшего бизнеса действующего президента и бизнеса предыдущего президента, абсолютно логично его структурирование через оффшоры. И это не всегда означает вывод денег. Это выход бизнеса из-под юрисдикции украинских судов, которые считаются ненадежными из-за политической зависимости и коррумпированности.
В общем, у нас есть проблема с качеством налогового контроля за теневыми финансовыми потоками. Даже существующие инструменты борьбы с оффшорными схемами, функционирующие почти 10 лет, фактически не работают. Им не уделяется большого внимания. Скорее всего, есть некоторые коррупционные договоренности.
– Какие факторы заставляют украинский бизнес переходить в тень?
– Самый первый фактор – это чрезмерное налоговое давление. В известной степени большой объем неформальной занятости является реакцией на чрезмерно высокие налоги на зарплаты. Если бы их снизить, то, скорее всего, экономика отреагировала бы уменьшением теневой доли.
Также во многих случаях действует коррупция, то есть обычный сговор. Например, явление контрабанды частично связано с тем, что есть протекционизм и высокие пошлины, но сейчас протекционизм не такой безумный, потому что Украина является членом ВТО. Такого безобразия, которое было в начале 2000-х годов, уже нет. Но тогда сложились сильные коррупционные связи, сформировались преступные контрабандные синдикаты. Эти связи продолжают работать, потому что есть НДС, который нужно платить на границе, и он составляет 20 процентов от цены товара. Это достаточно высокое вознаграждение для тех, кому удается обойти его, и это подпитывает коррупцию и продолжает работу в таком коррупционном режиме.
Еще одна причина - существование конвертационных центров, что было бы невозможно без коррупции в госорганах, которые их "крышуют". Эти центры также были созданы, когда у нас была заоблачная налоговая нагрузка на доходы граждан. Это такие устойчивые структуры, которые очень трудно одолеть.
- Каким образом пандемия COVID-19 и введение карантинных ограничений повлияли на структуру теневой экономики Украины и ее динамику?
– Удивительно мало повлияли. Мы увидели некоторое сокращение оффшорных схем. Возможно, это было частично связано с тем, что некоторые крупные игроки, которые их используют, получили меньше доходов, которые могли бы вывести в оффшоры, но в то же время есть и другие факторы, которые тоже способствовали этому.
- По Вашему мнению, каковы приоритетные меры в преодолении теневой экономики? Каким образом Украина может минимизировать ее уровень?
- Я думаю, что преодоление теневой экономики не самоцель. Это должно являться побочным эффектом общей реформы налоговой системы. Самое главное – это преодолеть коррупцию, сопровождающую теневую экономику. Для этого нужно отобрать у налоговиков возможность принимать решение по своему усмотрению. Полностью это не удастся сделать, но насколько возможно это нужно убрать, и тогда у нас будет гораздо меньше проблем. Также нужно провести реформу корпоративного налога.
Еще один момент – это общее снижение налоговой нагрузки. Следует радикально уменьшать налоги на фонд заработной платы. Такого налога, как Единый социальный взнос, вообще не должно существовать. Надо также провести пенсионную реформу, чтобы вообще избавиться от налога на труд. Кроме этого, нужно постепенно уменьшать налог на доходы физических лиц и не в последнюю очередь провести реформу таможни, чтобы предельно уменьшить злоупотребления.
Также нужно перезагрузить налоговую службу на новой основе. Я настаиваю на том, что те инспекторы, которые привыкли к живым деньгам, вряд ли будут работать на зарплату, поэтому их нужно уволить. Это одновременно решило бы проблему с конвертационными центрами. Здесь одним из элементов было создание Бюро экономической безопасности вместо налоговой милиции. Однако, к сожалению, из-за того, что там не было заложено достаточных препятствий, чтобы налоговая милиция не восстановилась, сейчас велик риск, что эту реформу просто провалят. Назначение налогового милиционера главой БЭБ – очень плохой сигнал.
Автор Константин Гончаров, опубликовано в издании "DW"
Источник - http://argumentua.com/stati/tenevaya-ekonomika-kto-v-ukraine-bolshe-vsekh-uklonyaetsya-ot-uplaty-nalogov
***
Приложение. Мониторинг жизни декларантов: почему НАПК не включило ключевой антикоррупционный механизм
Институт мониторинга образа жизни в Украине переживает не лучшие времена: не утвержден Порядок мониторинга для обычных декларантов и судей, методология проведения мониторинга - непрозрачная.
Более того, у гражданского общества, судейского корпуса и даже самого НАПК не выработано однозначное понимание всех составляющих такой процедуры. В этой статье изданиме ZN.UA рассказывает, как возник мониторинг образа жизни в нашем государстве, рассмотрим его суть и поразмышляем над перспективами.
«Чтоб ты жил на одну зарплату!» — так звучит одно из самых страшных проклятий на постсоветском пространстве. Но для государственных служащих эта фраза фактически должна быть жизненным кредо. Госслужащие не имеют права заниматься предпринимательской деятельностью и ограничены законом в получении посторонних доходов, а поэтому основным источником их существования обычно является заработная плата.
В то же время каждый из нас неединожды слышал истории о роскошном образе жизни госслужащих с должностным окладом в несколько минимальных зарплат. Для выявления и реагирования на такие ситуации в шести странах мира (Египет, Кения, Монголия, Нигерия,Руанда, Румыния) ввели специальную процедуру мониторинга образа жизни должностных лиц. Недавно к перечню этих государств присоединилась и Украина. В этой статье мы расскажем, как возник мониторинг образа жизни в нашем государстве, рассмотрим его суть и поразмышляем над перспективами.
В чем вопрос?
Понятие «мониторинг образа жизни» впервые появилось в украинском законодательстве в 2014 году после принятия Закона «О предотвращении коррупции». Функции по проведению такого мониторинга были возложены на Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (НАПК). Но в течение шести лет по ряду причин этот мониторинг не осуществлялся. Только в июле 2020-го НАПК объявило о запуске процедуры мониторинга образа жизни. Через несколько месяцев Национальное агентство отчиталось о первых успехах, — по результатам мониторинга были начаты семь полных проверок деклараций.
Механизму мониторинга образа жизни суждено было проработать всего несколько месяцев. Уже 27 октября 2020 года Конституционный суд вынес противоречивое решение о неконституционности отдельных норм антикоррупционного законодательства, в том числе статьи о мониторинге образа жизни. Соответствующие нормы о мониторинге образа жизни вернули в Закон «О предотвращении коррупции» только 30 декабря 2020 года. После этого НАПК постепенно стало восстанавливать мероприятия по мониторингу образа жизни. В частности за последние несколько месяцев НАПК начало несколько десятков полных проверок деклараций по результатам мониторинга чиновников и депутатов.
Кабинетные исследования или полевая работа?
Ни Верховная Рада, ни НАПК, ни антикоррупционные активисты с самого начала не имели четкого понимани, что представляет собой мониторинг образа жизни. Сначала думали, что такой мониторинг предусматривает работу «в поле» — от выездных проверок до круглосуточного слежения, в лучших традициях Джеймса Бонда. Но от этой идеи быстро отказались, ведь закон никогда не наделял НАПК полномочиями на осуществление негласных следственно-розыскных действий. Сегодня Национальное агентство и другие стейкхолдеры пришли к консенсусу, что мониторинг образа жизни предусматривает именно кабинетную проверку на основе данных декларации, результатов журналистских расследований, анализа открытых источников информации и сообщений изобличителей.
Согласно закону, такой кабинетный мониторинг образа жизни состоит в соотнесении уровня жизни декларанта с имеющимися у него и его семьи имуществом и доходами. Проще говоря, мониторинг должен выявлять ситуации, когда госслужащий с годовым доходом 200 тыс. грн и незначительными сбережениями ежегодно отдыхает в Куршевеле, ездит на люксовом авто и коллекционирует брендовые часы. Как отмечает НАПК на своем официальном вебсайте, во время мониторинга в частности проверяются факты:
пользование объектами, не указанными в е-декларации (автомобили, дома и т.п.);
получение чиновником подарков;
приобретение объектов, стоимость которых превышает задекларированные активы.
При выявлении несоответствия между задекларированным и реальным образом жизни НАПК может начать полную проверку декларации лица. В рамках такой проверки будет определена достоверность задекларированных активов и законность их приобретения.
Нормативная (не)урегулированность
Закон «О предотвращении коррупции» дает лишь общее определение понятия «мониторинг образа жизни» и не устанавливает процедуру его проведения. Порядок осуществления мониторинга, согласно Закону, должно устанавливать именно НАПК. В 2017 году НАПК утвердило проект Порядка осуществления мониторинга образа жизни и представило его на регистрацию в Министерство юстиции. Но Минюст из-за ряда замечаний отказался регистрировать Порядок как нормативно-правовой акт, поэтому он так и не вступил в силу. Текст проекта критиковали и антикоррупционные активисты, поскольку установленная в нем процедура мониторинга образа жизни практически полностью дублировала Порядок полной проверки декларации. Именно из-за этих юридических неудач и отсутствия политической воли НАПК до середины 2020 года вообще не проводило мониторинг образа жизни декларантов.
В июле 2020 года обновленное НАПК торжественно объявило о начале мониторинга образа жизни субъектов декларирования. В Национальном агентстве сообщили, что такой мониторинг будет осуществляться «непосредственно на основании норм Закона» без издания дополнительных подзаконных актов. Но вскоре оказалось, что резолюцией главы НАПК были утверждены «секретные» Методические рекомендации о порядке осуществления выборочного мониторинга образа жизни. Эти Методические рекомендации не проходили регистрацию в Минюсте и до сих пор не обнародованы, что является грубым нарушением законодательства. В то же время предусмотренный законом Порядок мониторинга образа жизни так и не был утвержден. Более того, НАПК даже отказалось от его разработки: в Плане работы НАПК на 2021 год такое мероприятие не запланировано.
Правомерность проведения мониторинга на основании «секретных» Методических рекомендаций сомнительна. Это, в свою очередь, ставит под сомнение законность результатов такого мониторинга, а следовательно, — и эффективность работы НАПК в целом.
А судьи что?
Первичная редакция Закона «О предотвращении коррупции» не предусматривала особой процедуры мониторинга образа жизни для судей. Именно это и стало основной причиной признания решением Конституционного суда от 27 октября 2020 года нормы о мониторинге образа жизни неконституционной.
Уже в декабре 2020 года Верховная Рада дополнила Закон новой статьей об особенностях мониторинга образа жизни судей. В соответствии с ней, НАПК в течение месяца должно было разработать специальный Порядок мониторинга образа жизни судьи и представить его на согласование Высшему совету правосудия (ВСП). НАПК разработало проект Порядка и представило его на согласование, но в марте 2021 года ВСП отказался его одобрять. Замечаний к проекту было много, — начиная с отсутствия определения понятия «мониторинг» и заканчивая внедрением мониторинга образа жизни членов семей судей (что нормами закона не предусмотрено).
На сегодняшний день специальный судейский Порядок до сих пор не согласован. Это означает, что, согласно переходным положениям Закона № 1079-ІХ, мониторинг образа жизни судей пока что должен проводиться на основании общих норм Закона «О предотвращении коррупции». Закон устанавливает ряд особенностей проведения такого мониторинга — например, обязательное информирование ВСП о начале мониторинга образа жизни отдельного судьи. В то же время следует отметить, что в открытом доступе нет упоминаний о проведении мониторинга образа жизни хотя бы одного судьи. Не исключено, что НАПК заняло выжидательную позицию и продолжает переговоры с ВСП по этому вопросу.
Взгляд в будущее
Институт мониторинга образа жизни в Украине сейчас переживает не самые лучшие времена: не утвержден Порядок мониторинга образа жизни для обычных декларантов и судей, методология проведения мониторинга непрозрачная. Более того, у гражданского общества, судейского корпуса и даже самого Национального агентства не выработано однозначное понимание всех составляющих такой процедуры.
Но это не означает, что у мониторинга образа жизни в Украине нет будущего. Отмена «секретных» Методических рекомендаций, утверждение прозрачного Порядка мониторинга и ряд других взвешенных шагов со стороны НАПК еще могут спасти ситуацию. Мы искренне уверены, что залогом успеха в этом вопросе должен стать открытый диалог со всеми стейкхолдерами — Минюстом, ВСП, гражданским обществом и представителями юридического сообщества.
Автор Анатолий Пашинский, советник, руководитель практики «Антикоррупционные вопросы» ЮФ «Василь Кисиль и Партнеры», опубликовано в издании "ZN.UA"
Источник - http://argumentua.com/stati/monitoring-zhizni-deklarantov-pochemu-napk-ne-vklyuchilo-klyuchevoi-antikorruptsionnyi-mekhani