О состоянии демократического движения в Беларуси и борьба с ним властей страны

***

Валерий Цепкало: Война в Украине приближает победу демократических сил в Беларуси

Белорусы не несут ответственность за военную спецоперацию России в Украине, потому что не выбирали Лукашенко, заявил в интервью изданию DW Валерий Цепкало. Он уверен в неприятии военной спецоперации  против Украины в белорусском обществе.

Белорусская оппозиция готовит встречу в Варшаве: 16-17 мая там пройдет Форум демократических сил Беларуси, рассказал в интервью DW боровшийся за пост президента Беларуси в 2020 году Валерий Цепкало. Он также объяснил, какие нужны санкции, есть ли разлад в рядах оппозиции, почему Лукашенко становится похож на Жириновского, и как поменялось его отношение к Путину.

Издание DW: - Война в Украине - приближает ли она победу демократического движения в Беларуси?

Валерий Цепкало: - Мне кажется, что любое экстраординарное событие приближает победу демократического движения. Потому что хуже всего для каких-то изменений в обществе - когда существует ситуация болота. Когда в принципе непонятно, в какую сторону движется общественное развитие, нет никаких раздражающих факторов. А когда возникают такие раздражающие факторы, то тогда общество приходит в движение. Общество начинает искать возможные пути изменения. Поэтому то, что сегодня происходит в Украине, будет оказывать влияние. В том числе на Беларусь. И на Россию тоже.

- Как думаете, украинцы смогут когда-то простить белорусов за то, что происходит?

- Белорусы ни в чем не виноваты по большому счету. Разница между ситуацией, которая существует в Беларуси, и ситуацией, которая существует в России, достаточно велика. Разница в том, что в России все-таки существует легитимный режим. Белорусский народ же за Лукашенко не голосовал, это очевидно всем. Он остался у власти только благодаря лжи, благодаря обману, благодаря репрессиям, благодаря убийствам людей, благодаря насилию. В России время истины наступит в 2024-м году, когда станет понятно, насколько сильна поддержка у этого режима.

- Но если говорить про белорусов, то насколько минимальна или велика поддержка военных действий, как вы считаете?

- Безусловно, белорусы выступают против военных действий в Украине. И не надо здесь и проводить никаких социологических исследований, тем более что никакие социологические исследования в данном случае не дадут реальную картину, просто хотя бы уже потому, что в тоталитарном обществе социология как наука существовать не может. Любой опрос общественного мнения - это, прежде всего, политический заказ. 

- Сейчас так получается, что белорусы были героями, совсем недавно боролись за демократию в Европе, были примером. И вдруг стали изгоями, против них вводят санкции. Обычные люди тоже это чувствуют. Как, по-вашему, изменилось отношение европейцев к белорусам? 

- Мы, конечно, поднимаем этот вопрос на всех уровнях политических, на встрече с главой  бундестага. Сегодня мы встречались с руководителями фракций немецкого парламента. Один из главных вопросов, который звучал, как отделить санкции, которые накладывают на режим от санкций, которые накладываются на людей.

В Беларуси общество не несет ответственность за деятельность властей. А получается сегодня довольно интересная ситуация, когда санкции начинают накладываться на обычных белорусов, им закрывают счета. Санкции должны быть, безусловно, направлены против тех отраслей, которые сегодня кормят этот режим. Это нефтеперерабатывающая отрасль, калийные удобрения. Сейчас еще режим активно начал вырубать древесину. На мелкую щепку ее разбивают и экспортируют преимущественно в страны Скандинавии, которые используют эту щепку в качестве альтернативных источников энергии. Вот эти три основных направления надо закрывать и освобождать белорусов, не накладывать санкции на простых людей. 

- Многие сейчас говорят, что в рядах белорусской оппозиции много параллельных структур, нет ли разлада в рядах? 

- Не так просто организовать людей, когда они фактически находятся в таком рассеянным состоянии, активисты проживают в разных странах. Мы это понимаем. Поэтому 16 и 17 мая мы организовываем форум демократических сил, мы приглашаем туда всех лидеров общественного мнения, политиков, тех, у кого есть какие-то свои аудитории.

Мы должны принять декларацию о принципах, тактике белорусского демократического движения. Принципы у нас остаются общие. Это суверенитет белорусского народа, его право выбирать и президента, и парламент, это требование освобождения политических заключенных. Требование к тому, чтобы расследовались факты преступлений против человечности, пытки, и были наказаны те, кто однозначно был замешан в убийствах людей.

- Лукашенко в последнее время называют чуть ли не Жириновским российской политики. Изменилась его риторика по отношению к Путину, если раньше он мог делать какие-то жесткие заявления, то сейчас, как говорят некоторые политологи, это чуть ли не раболепие перед Путиным. Вы согласны, что трансформация произошла? 

- Безусловно. Потому что Лукашенко нелегитимный, это знают все, это знает белорусский народ. Это знает сам Лукашенко. И это знает Путин. И его поведение диктуется тем, что его нахождение у власти предопределяет и обеспечивает исключительно Кремль. То есть, нет у него никакой поддержки внутри страны, нет ни одного социального слоя, который бы его поддерживал. Есть деньги, которые дает ему Кремль на содержание силового аппарата. 

- У вас была инициатива - 11 миллионов евро за арест Лукашенко. Что сейчас с ней? 

- Удивительно, но эту инициативу поддержали больше всего россияне. И поддержали тогда ее украинцы. Но для белорусов в Беларуси перевод денег на такого рода инициативы мог быть довольно чреват. В любом случае, да, 11 миллионов собрано не было. Было собрано примерно 500 тысяч евро. 

- То есть, награда еще ждет своего героя, хоть не такая большая? 

- Да, совершенно верно. 

- Вы не раз говорили, что Путин займет позицию белорусского народа, поддержит протест, и так далее. Сейчас ваше отношение поменялось к Путину?

- Ну, естественно, его поддержка Лукашенко, она привела к тому, что мы начинаем ассоциировать Путина с Лукашенко. Ну, а агрессия, которая против Украины началась - это вообще неприемлемый совершенно способ решения международных дел в современном мире.

Автор Никита Баталов

Источник - https://p.dw.com/p/4AT0g

***

"Боится, что его сметут". Зачем Лукашенко еще больше репрессий?

Белорусские власти продолжают репрессии, потому что боятся возобновления протестов и не считают, что расправились со всеми "несогласными", считают опрошенные DW эксперты.

На недавнем совещании по вопросу обеспечения законности и правопорядка Александр Лукашенко довольно резко высказался в адрес белорусских силовиков за недостаточное усердие в борьбе с так называемыми "экстремистскими" преступлениями, которыми в Беларуси называют вполне нормальные для демократических стран действия вроде участия в мирных протестах или комментариев в соцсетях. "Вы что забыли, что в 2020 году было?", "Все самоуспокоились. Не обольщайтесь!", "Вы разберитесь со своими подчиненными!", - отчитывал Лукашенко глав силовых структур Беларуси и потребовал "системной и вдумчивой" работы.

В свою очередь Генпрокурор Андрей Швед посетовал, что лишь 50% "экстремистских" преступлений раскрываются - по его словам, имеются факты "волокиты и бездействия" среди силовиков. "​​Есть десятки примеров, когда только после вмешательства прокуратуры были установлены виновные в совершении экстремистских преступлений, которые в дальнейшем понесли заслуженное наказание", - сказал генпрокурор. В тот же день в Беларуси усилились репрессии: у независимых профсоюзов прошли обыски, задержали 14 человек.

Репрессии не останавливаются, потому что сопротивление не исчезло

Желание Лукашенко усиливать репрессии независимый аналитик Александр Класковский связывает с его пониманием того, что протестные настроения в обществе не искоренены: "Как говорят китайцы, можно вскочить на тигра, а потом попробуй с него слезть. Так и Лукашенко, вскочил на тигра - репрессии и уже не может с него слезть. Он боится, что если немного открутит гайки и начнет играть в вынужденный либерализм, то тут же поднимется волна протестов, которая сразу сметет его режим".

Похожего мнения придерживается и директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров: "Требование продолжать репрессии понятно. Они хотят, чтобы недовольных не осталось и думают, что репрессиями могут справиться с ними окончательно". Впрочем, аресты членов независимых профсоюз политолог не считает усилением репрессий, ведь усиливать их дальше уже некуда - просто теперь в фокус силовиков попала другая часть гражданского общества.

С мнением аналитиков соглашается и представитель объединения бывших силовиков ByPol Александр Азаров. Он считает, что репрессии не останавливаются, потому что идет сопротивление. "Пока власти не уничтожили последнего оппозиционера, они будут применять репрессии. Они думали, что их усилия привели к уничтожению протеста, но люди вышли на рельсовую войну. А рельсовая война - это не просто протест, это реальные действия: белорусы провели десятки акций на железной дороге, что сильно помешало российскому наступлению", - говорит Азаров. 

Силовики могут саботировать расследование "экстремистских" дел

Комментируя слова Андрея Шведа о "волоките и бездействии" в силовых структурах Беларуси, Александр Азаров подтверждает, что большая часть сотрудников следственных органов не поддерживает режим и сопротивляется тому, что их заставляют заниматься политическими вопросами. "Они хотят исполнять свои обязанности, расследовать преступления, а не выяснять кто где флаг повесил. Сотрудники никогда не любили политические дела. Поэтому я не исключаю саботаж среди силовиков", - говорит Швед.

Кроме того, Егоров указывает на пропускную способность системы, которая не может позволить себе больше репрессий. "Есть предел закручивания гаек. Чтобы их увеличить, нужно коренным образом перестраивать систему - поставить репрессии на поток, существенно упростить законодательство, сделать отдельный конвейер для политических преступлений. А сейчас сколько бы Швед ни возмущался, есть просто пропускная способность работы следственного комитета. Я думаю, они и так работают в пределе своих возможностей, а также, очевидно, что не все люди, которые работают в системе, не хотят следовать репрессивной логике", - считает Андрей Егоров.

Власти просят ЕС снять санкции, но репрессии не останавливают

Слова Лукашенко о необходимости тщательнее расследовать "экстремистские" преступления прозвучали спустя несколько дней после появления в публичном пространстве письма главы МИД Владимира Макея западным дипломатам. В нем события 2020 года в Беларуси министр называет "неудачной цепью событий", просит ЕС о восстановлении диалога и отказе от санкционной политики. Очевидно, что Запад не воспринял письмо Макея всерьез, слив его в СМИ.

Отвечая на вопрос DW о том, есть ли какая-то связь между желанием властей усилить репрессии и игнорированием Западом письма Макея, Класковский обращает внимания, что сразу после "слива" Лукашенко гневно обрушился на западных дипломатов и даже сравнил их с фашистами: "Вместе с тем неправильно думать, что не будь такого холодного отношения к письму Макея в Брюсселе, то не было бы новых репрессий. Тут логика другая - машину запустили и боятся остановиться, чтобы недовольный народ не воспрянул и не начались новые выступления".

Политолог Егоров связывает эту ситуацию с тем, что у разных ведомств разные задачи: "У одних требуют вернуть все как было и прекратить давление, и они как могут это делают. Другим ставят задачу убрать недовольных. То, что одно противоречит другому - это проблема системы. У них нет генерального плана, как выйти из ситуации. Поэтому одни закручивают гайки, а другие пытаются снять санкции. Нелогично, но как есть".

Лукашенко не готов к уступкам

Кроме того, в последнее время в СМИ появилась информация о том, что власти якобы готовят освобождение 300 политзаключенных в Беларуси, среди которых и супруг лидера оппозиции Сергей Тихановский. Егоров говорит, что ко всем слухам надо относиться скептически и напоминает об инициативе Юрия Воскресенского, который год назад готовил список политзаключенных на освобождение, но из этого ничего не вышло.

"Очевидно, что если ничего не происходит с политзаключенными, ничего не будет и с санкциями. Но это должна быть не разовая акция, а процесс освобождения, причем всех политзаключенных. Если массы людей станут выходить, то ЕС будет вынужден реагировать позитивно, но нужно понимать, что речь о снятии санкций пойдет только тогда, когда выйдет последний политзаключенный", - поясняет Егоров. 

Александр Класковский считает, что Минск бесспорно нуждается в разморозке западного вектора на фоне войны с Украиной, потому что Лукашенко неуютно в роли агрессора. "В то же время в том же письме Макея нет даже намека на возможный выпуск политзаключенных. Лукашенко не готов к значительным уступкам, хотя мелкие шаги и возможны. Вопрос в том, насколько на это клюнут западные партнеры, которые, во-первых, убедились, что режим может обманывать, а во-вторых, больше не считают Лукашенко самостоятельной фигурой", - говорит аналитик.

В свою очередь Александр Азаров категорично заявляет, что никаких улучшений отношений с ЕС сейчас Беларуси не нужно: "Это не наш вариант, оттепель пойдет на руку режиму. Они хотят, чтобы ЕС их опять легализовал. Но нам что с того? Нам надо менять режим".

Автор Александра Богуславская

Источник - https://p.dw.com/p/4AUOG

***

Повторные приговоры. Как власти Беларуси борются с политзаключенными

В отношении некоторых белорусских политзаключенных, уже отбывающих наказание, заводят новые уголовные дела. Суды при этом, как правило, проходят прямо в местах лишения свободы.

Активистка из Бреста Полина Шарендо-Панасюк - первая в Беларуси женщина-политзаключенная, которую судили "за злостное неповиновение требованиям администрации исправительного учреждении" (ч. 2. ст. 411 УК). Муж активистки считает, что тех, кто, как и Полина, "не сдался и продолжает борьбу", белорусский режим не собирается выпускать на свободу. За что еще судят политзаключенных, которые уже отбывают наказание, и что об этом думают правозащитники - у DW.

"Человека судят за нарушения, за которые он уже отбыл наказание"

Полину Шарендо-Панасюк задержали в январе 2021 года. Силовики выломали дверь в ее квартиру, конфисковали ряд вещей, а саму женщину задержали и в наручниках отвезли в ИВС, позже перевели в СИЗО. Ее обвинили в насилии в отношении сотрудника милиции (ст. 364 УК) - за то, что оставила царапину на одном из милиционеров, проводивших задержание; а также в оскорблении президента (ст. 368 УК) и представителя власти (ст. 369 УК). В июне активистке вынесли приговор - два года лишения свободы в колонии общего режима.

А 7 апреля 2022 года Шарендо-Панасюк судили уже во второй раз - в гомельской женской колонии, якобы за неповиновение администрации. К предыдущему сроку приговор добавил еще год колонии. На суд никто из родственников и друзей попасть не смог. Но, как передал адвокат, во время процесса женщина отказалась давать показания и заявила, что не признает законными ни суд, ни приговор.

"Сейчас на всех политзаключенных оказывается давление. Тех, кто не сдался и продолжает борьбу, режим просто не собирается выпускать на волю. Полина понимает, что пока существует эта власть, на свободу она, скорее всего, не выйдет. Сроки будут добавляться. Надо понимать, что ст. 411 не имеет аналогов мире. Человека судят фактически за те нарушения, за которые он уже отбыл наказание", - возмущается Андрей Шарендо, муж политзаключенной.

По его словам, за то, что супруга отказывалась выполнять какие-то приказы администрации колонии - называть свою статью при проверках, разговаривать с сотрудниками или выходить на работу, когда ее заставляли шить форму силовикам, - ее 50 дней держали в карцере (штрафном изоляторе) и три месяца в так называемом помещении камерного типа (ПТК). "Условия содержания в ПКТ Полина сравнивала с концлагерем. За три месяца ее ни разу не водили на прогулку и в душ, в камере была только холодная вода. У нее не было даже носков", - рассказывает Шарендо.

Суды проходят в местах лишения свободы

"Ст. 411 Уголовного кодекса РБ - это инструмент борьбы с непокорными заключенными. Он использовался и раньше, а сейчас он, как уже опробованное средство, применяется к политзаключенным. Эта статья предусматривает наказание только за то, что человек не хочет исправляться, хотя для этого есть масса других способов воздействия на заключенного, в частности, различного рода дисциплинарные взыскания", - поясняет юрист правозащитного центра "Весна" Павел Сапелко.

По его словам, белорусское законодательство позволяет продлевать срок лишения свободы (от года до двух лет) произвольно выбранным заключенным. "Такие суды - это отдельный вопрос. Практически всегда они проходят на территории мест лишения свободы. Формально эти суды не считаются закрытыми, их просто нет смысла закрывать, потому что все равно туда никто не может попасть", - уточняет Сапелко.

По его словам, помимо статьи о неповиновении требованиям администрации исправительного учреждения, есть случаи, когда политзаключенных, уже отбывающих наказание, судят по другим "протестным" или диффамационным статьям.

За что еще судили политзаключенных, отбывающих наказание?

Несовершеннолетнего политзаключенного Никиту Золотарева, страдающего эпилепсией, также судили дважды. В феврале 2021 года его приговорили к пяти годам воспитательной колонии, признав виновным в нарушении ст. 364 УК ("Насилие либо угроза применения насилия в отношении сотрудника органов внутренних дел"). А в июле обвинили в избиении сотрудника СИЗО.

Второй приговор - полтора года колонии общего режима. После частичного сложения предыдущего наказания с новым Золотареву теперь придется отбыть 4,5 года лишения свободы в воспитательной колонии. Он много раз жаловался отцу на жесткие избиения в СИЗО, в том числе, с применением электрошокера. Также известно, что Золотарева регулярно наказывают, отправляя в штрафной изолятор.

Второй раз по "протестной статье" судили политзаключенного Ивана Зенько. В прошлом году его приговорили к пяти годам лишения свободы за то, что на митинге вместе с другими он помешал омоновца задержать одного из участников акции. На суде Зенько заявлял о пытках, избиениях и угрозе сексуального насилия в отношении него. 7 апреля 2022 суд Фрунзенского района Минска вынес Ивану Зенько второй приговор - за участие в акции протеста 9 августа 2020 года (ст. 342 УК).

Доказательством стало видео, на котором "неустановленная личность" с размытым лицом инструктирует протестующих, как вставать в "сцепку". Адвокат высказал предположение, что на видео может быть сотрудник милиции. Тем не менее Зенько приговорили к двум годам колонии, но на совокупный срок это наказание не повлияло.

Новое уголовное дело завели и в отношении политзаключенного Руслана Кузмича, сообщает правозащитный центр "Весна". Его обвиняют в "оскорблении представителя власти". Ранее за комментарий в одном из Тelegram-каналов, которые белорусские власти считают "деструктивным", Кузьмича признали виновным в "содействии экстремистской деятельности" и приговорили к трем годам тюрьмы.

Обвинения в экстремизме и измене государству

Новые обвинения предъявлены также журналистке телеканала "Белсат", политзаключенной Екатерине Андреевой. В феврале 2021 года ее приговорили к двум годам лишения свободы за стрим с акции памяти погибшего Романа Бондаренко. Андрееву, которой до конца срока оставалось пять месяцев, теперь обвиняют в измене государству, за что ей грозит от 7 до 15 лет лишения свободы.

Новое уголовное дело завели и на политзаключенного Сергея Бекаревича. В марте 2021 его приговорили к 2,5 годам лишения свободы за грубое нарушение общественного порядка (ст. 342 УК) и насилие в отношении сотрудника милиции (ст. 364 УК). Сейчас мужчину собираются судить за комментарий в соцсети. Аналогичные обвинения предъявлены Евгению Доморацкому, который ранее был приговорен к двум годам лишения свободы по тем же статьям.

По информации издания "Флагшток", еще один суд прошел по делу Евгения Моренца, которого признали виновным в "создании экстремистского формирования и руководстве им". Ранее за участие в протестах его осудили на три года колонии общего режима. Сейчас к предыдущему сроку прибавили еще год, также ужесточили условия содержания - отбывать наказание Моренец будет в колонии усиленного режима.

Автор Татьяна Неведомская

Источник - https://p.dw.com/p/4AdS5

***

Зачем в Беларуси расширяют применение смертной казни?

Инициатива депутатов о применении смертной казни за покушение на акт терроризма ухудшает ситуацию с правами человека в Беларуси и направлена на устрашение протестного населения, считают эксперты.

27 апреля депутаты Палаты представителей парламента Беларуси предложили расширить применение смертной казни в стране и ввести ее еще и за покушение на совершение актов терроризма. Соответствующие поправки в Уголовный кодекс депутаты уже приняли в двух чтениях.

Эту инициативу невозможно не связать с текущей политической ситуацией в стране. Недавно по статье "Акт терроризма" задерживали подозреваемых в диверсиях на железной дороге, так называемых "рельсовых партизан", которые своими действиями пытались сорвать наступление России на Украину. Что означает расширение применение смертной казни в Беларуси - у DW.

Смертная казнь за покушение на акт терроризма

"Проект закона подготовлен в целях оказания сдерживающего воздействия на деструктивные элементы, а также демонстрации решительной борьбы государства с террористической деятельностью. Законопроектом предлагается внесение изменений в Уголовный кодекс, предусматривающих возможность применения исключительной меры наказания в виде смертной казни за покушение на совершение актов терроризма", - сообщили в телеграм-канале Палаты представителей.

Детали и формулировки изменений в Уголовный кодекс пока не раскрываются. Вместе с тем, нужно отметить, что и в действующей редакции кодекса предусмотрена смертная казнь по статьям, связанным терроризмом, однако в частях о смертной казни речь идет об убийстве или совершении акта терроризма группой лиц. Касательно новой идеи властей ввести смертную казнь за покушение, Уголовный кодекс в статье 67 прямо прописывает, что "смертная казнь за приготовление к преступлению и покушение на преступление не назначается".

В Беларуси надеялись на мораторий, но ситуация ухудшилась

Координатор кампании "Правозащитники против смертной казни" Андрей Полуда к предложению депутатов относится крайне негативно. "В Беларуси смертная казнь - это не просто слова, она применяется на практике. Каждый год смертные приговоры и выносятся, и приводятся в исполнение". Правозащитник объясняет, что казнь предусмотрена по 11 составам преступлений. "Но на практике этот вид наказания выносится только за убийство при отягчающих обстоятельствах. Также был эпизод по акту терроризма за инцидент в Минском метро", - рассказывает Полуда.

Тот факт, что смертная казнь в Беларуси не отменяется, а наоборот, расширяется ее применение, Андрей Полуда называет печальным и настораживающим. Он вспоминает, что в начале прошлого года МВД анонсировало изменения в УК, среди которых обсуждался мораторий на смертную казнь, а также подобные разговоры ходили во время подготовки поправок в конституцию. На либерализацию правозащитники надеялись и когда в прошлом году помиловали приговоренных к смертной казни за убийство братьев Илью и Станислава Костусевых.

"Конечно, многое будет зависеть от правоприменения, однако сам факт, что в стране расширяют сферу применения смертной казни - это уже негативный тренд, причем для всей ситуации с правами человека. Власти по-прежнему думают, что наличие смертной казни является сдерживающим фактором, профилактической мерой. Но правозащитники не раз говорили, что тут нет прямой связи: фактором сдерживания является не тяжесть наказания, а его неотвратимость", - говорил Андрей Полуда.

Мера устрашения для протестно настроенных белорусов

Поправки в УК о смертной казни директор института "Политическая сфера" Андрей Казакевич однозначно связывает с политической ситуацией в стране и называет исключительно репрессивной мерой. Кроме ситуации с "рельсовыми партизанами", политолог считает, что власти могут видеть угрозу в участии белорусов в военном конфликте в Украине.

"Нужно понимать, что сейчас понятие "терроризм" трактуется очень широко, например, в него даже включают повреждение имущества, что раньше наказывалось по другой статье. На этом фоне введение смертной казни только за намерение совершить террористический акт - это еще одна мера психологического воздействия на всех, кто как-то включен в протестное движение. Это непропорциональная реакция государства", - говорит Андрей Казакевич.

Политолог поддерживает слова правозащитников о том, что сама по себе смертная казнь не влияет на количество совершаемых преступлений. "Но в логике властей это должно играть на устрашение, вероятно, это сейчас будет активно продвигаться в госСМИ. Единственными механизмом уменьшения протестных проявлений они видят репрессии и пытаются угрозой смертной казни снизить уровень радикального протеста", - считает Казакевич.

Автор Александра Богуславская

Источник - https://p.dw.com/p/4AW6Y