Адекватная реакция России на глобальные вызовы

***

Специальные экономические меры правительства России 

3 мая Владимир Путин подписал указ «О применении ответных специальных экономических мер в связи с недружественными действиями некоторых иностранных государств и международных организаций».

11 мая Михаил Мишустин утвердил список компаний, попавших под «специальные экономические меры». В список вошла 31 компания. Согласно тексту указа, органам государственной власти, организациям и физическим лицам, находящимся под юрисдикцией России, запрещаются любые финансовые операции с попавшими в список юридическими и физическими лицами, включая подконтрольные им компании. Под запрет также попал вывоз российской продукции и сырья в их адрес. 

Ответные меры введены против польского оператора трубопровода «Ямал-Европа» EuRoPol Gaz (поставки газа остановлены), против торговой группы компаний Wingaz/WIEH/WIEE (поставки российского газа в Венгрию, Болгарию, Германию, Англию, Бенилюкс), против Astora GmbH (подземные газовые хранилища в Германии). Под удар также попали выведенные из-под контроля «Газпрома» торговые предприятия в Австрии, Чехии, Франции, Сингапуре, Румынии, Италии и США. 

На Западе вновь запустили старый мотив об использовании Россией углеводородов в качестве оружия. Да, это так. Углеводороды – оружие. Так же как оружием являются финансы и технологии. В условиях войны оружием становится все, что приносит выгоду одной стороне, а ущерб – другой. А то, что против России сегодня ведется война, на Западе уже никто не скрывает. И начинала эту войну не Москва.

Три года назад (в конце апреля 2019 года) RAND Corporation опубликовала доклад «Перенапряжение сил России и ее дестабилизация: оценка вариантов воздействия через издержки» (Overextending and Unbalancing Russia: Assessing the Impact of Cost-Imposing Options). В основу доклада легла концепция долгосрочной стратегической конкуренции (разработана в 1972 году при участии RAND), которая принесла США успех в Холодной войне.  Сутью концепции был отказ от конкуренции с СССР по всем позициям и концентрация на отраслях, где у США уже есть преимущество. Целью – загнать Москву на заведомо проигрышную поляну, заставив перенаправить ресурсы в сферы, представляющие наименьшие угрозы для Америки и требующие наибольших затрат со стороны Советского Союза («Догнать и перегнать!»).

Как показал очередной доклад RAND Corporation, за 50 лет подходы США к ведению конкурентной войны не изменились. Основой является внутриполитическая дестабилизация с помощью экономического, геополитического, идеологического, военного и информационного инструментария. Военную сферу авторы доклада считают сильной стороной России, воздействие на нее – менее продуктивным. Метод вычитания показывает, что основными направлениями давления на Россию признаны экономика, геополитика, идеология и информация. Далее по пунктам и по мерам реализации, не позволяющим говорить об умозрительности аналитиков RAND. 

Экономика. 

Ограничение развития России через введение глубоких торговых и финансовых санкций, рост объемов производства энергоресурсов вне России, принуждение Евросоюза к переходу на импорт СПГ. (Все меры уже реализуются). Поощрение оттока из России квалифицированной рабочей силы и хорошо образованной молодежи.  

Геополитика. 

Расширение связей США со странами Закавказья, усиление поддержки сирийских повстанцев, дестабилизация Центральной Азии и либерализация Белоруссии. При слабых результатах на данных направлениях концентрация усилий на обеспечении вооружением Украины. Поставки оружия и консультационные услуги должны наращивать издержки России, но не провоцировать прямой конфликт, который обеспечит России очевидные преимущества. (Буквально по нотам). 

Идеология и информация. 

Снижение доверия населения к избирательной системе, формирование представления о коррумпированности государства, поощрение уличного протестного движения и деятельность по подрыву имиджа России за рубежом в виде бойкота и отстранения от крупных международных спортивных состязаний. (Добавилась еще и тема культурного бойкота). 

Военная сфера. 

Рост инвестиций в системы ПРО – финансово неоправданная стратегия. Ответные меры России значительно менее затратны, чем для США. Конфликт в Черном море чреват политическими и логистическими потерями, несопоставимыми с потерями России. Наращивание сухопутных сил НАТО в Европе окажет ограниченное влияние на Россию. 

Наиболее предпочтительным является выход из соглашений по контролю над ядерными вооружениями, дополнительное развертывание тактического ядерного оружия и перебазирование авиации к границам России. (Последний рубеж). Простое перечисление показывает, что давление на Россию носит не ситуативный (рефлекторный) характер. Идет системная (просчитанная в долгосрочной перспективе) антироссийская кампания – полномасштабная война на экономическом, идеологическом и информационном фронте. 

Процесс разнесен по разным уголкам человеческого бытия. Проблема осознания происходящего в том, что мир столкнулся с качественно иной, не имеющей исторических аналогов, фазой развития. Конфликт развивается между участниками глобальной цепочки производства, а воспринимаем мы его в привычной «национальной» метрике, как противостояние экономически самодостаточных систем. 

Конфликтуют сегменты «единого организма», распадающегося прямо на наших глазах. Идет тестирование национальных сегментов общего механизма на предмет выживания (воссоздание самодостаточного производственного контура).  Казалось, что за 30 последних лет финансовому рынку удалось, если и не разрушить, то серьезно размыть государственные границы, в которых ранее замыкались производственные циклы. Кризис 2008 года показал, что не удалось. 

Единство мировой экономики сложилось в финансовой сфере, а общий контрактный режим не появился. Национальные экономики кооперировались через долг и кредит, обмен правами требования (акции). Инвестиционный механизм вывели в наднациональное пространство, а производство и сырье сохранили национальный режим управления. 

Кризис показал, что якобы общий инвестиционный механизм имеет ярко выраженный национальный характер, регулируется политически, а равный доступ к кредитным ресурсам не более чем миф.  Конфликт вышел за пределы узкоэкономической трактовки глобализации, затрагивающей ценностные основы общества и требующей смены национальных правовых режимов. Оказалось, что невозможно построить общую экономику на принципах общей выгоды, сохраняя при этом политические различия в области безопасности, социальной политики и отношений с третьими странами. Одной костью стаю голодных псов не накормить.  

В полностью автономном режиме сегодня ни одна национальная экономика нежизнеспособна. Участники глобального конфликта достраивают себя с помощью региональной кооперации. Каждый из них использует как аргумент свое конкурентное преимущество, ту часть национальной экономики, которая представлена в глобальной производственной цепочке. Политически это можно охарактеризовать как создание под себя новых «пространств доверия» (ШОС, БРИКС, АУКУС). 

Прежняя финансовая система поддерживать вновь возникающую экономическую архитектуру не может, и не обязана. Означает ли ренессанс блокового строительства, что проект глобализации на основе единого центра инвестиций закрыт, вопрос не простой. Будущее закредитовано на десятки лет вперед, векселя выписаны, прибыли распределены, оператору проекта выбора не оставлено.  

Сутевым содержанием глобального конфликта является дилемма: смогут ли Китай и Россия (плюс Индия) создать новую финансовую систему, чтобы использовать собственные сбережения и привлекать капиталы без оглядки на США; или Вашингтон удержит производящий и ресурсный сектор мировой экономики в «долларовой юрисдикции», обеспечив ликвидность выданных гарантий и взятых на себя обязательств. 

Главный урок глобализации заключается в том, что признанные «эталонными» социальные модели США и Европы неконвертируемы в общемировом масштабе. Конфликт вышел за рамки экономических противоречий. Договариваться надо не об инвестициях и создании новых рынков (источники стоимости), а о новых образах жизни. Вновь формируемые социальные модели России, Китая и Индии готовы и способны отстаивать свою идентичность. Экономические противоречия уперлись не в национальные, а социокультурные границы. Если говорить о России, то санкции против Достоевского и Чайковского показывают: воюет «цивилизованный мир» не с политическим режимом, а с культурным феноменом России. 

Превратить Россию в «нормальную Португалию», как показал опыт, невозможно. Поэтому цель не в смене курса, а в уничтожении исторической субъектности. Цель – объявить Россию тупиковой ветвью развития (стереть из мировой истории). Сегодняшняя война носит комплексный характер, а оценивать ее мы пытаемся по разрозненным фрагментам пазла. Нас поэтапно исключали из пространства общей нормы, но мы все это время медленно и печально продолжали исполнять свои обязательства перед насильниками. 

Введя ответные «газовые» санкции, Россия впервые адекватно отреагировала в экономической сфере на вставшие перед ней глобальные вызовы.

Автор Леонид Крутаков, доцент Финансового университета при Правительстве России, эксперт аналитического центра «ИнфоТЭК»

Источник - https://expert.ru/2022/05/14/otvetnyye-mery/

***

Приложение. В стране нащупали признаки победы над инфляционным кризисом

Глава Минэкономразвития России Максим Решетников нашел формулу, демонстрирующую успехи страны в борьбе с ростом цен. 

Новости об инфляции в России противоречивы: и рекордный рост цен, и резкое замедление. Смотря что с чем сравнивать. В апреле годовая инфляция достигла почти 18% – максимум за 20 лет. И хотя курс рубля вернулся к докризисному уровню, это не отменяет всплесков ажиотажного спроса то на мыло, то на крупу. Месячная инфляция, наоборот, резко, в пять раз, замедлилась. А цифры за первую неделю мая позволяют надеяться на преодоление шока. Видимо, мартовские и апрельские пики сильно искажают картину. И чтобы нащупать улучшения, власти вводят редкий для неэкспертного обсуждения термин – «аннуализированная инфляция». Минэкономразвития выяснило, каким рост цен мог бы быть, если экстраполировать недельные данные на год, – вовсе не двузначным, а близким к цели Центробанка.

Росстат обнародовал в конце минувшей недели апрельские данные об инфляции в стране. Они противоречивы, можно расставить диаметрально противоположные акценты. Так, в апреле годовая инфляция – к аналогичному месяцу 2021-го – составила 17,8%. Она ускоряется: в марте показатель был около 16,7%, в феврале – чуть более 9%. И, как сообщили Reuters и Bloomberg, сейчас это максимальный показатель годовой инфляции в России за последние примерно 20 лет.

Причем, судя по сводке Росстата, продовольственная инфляция еще выше – она уже составила в годовом выражении около 20,5%, а отдельно взятая плодоовощная продукция в годовом выражении стала дороже на 33%. Непродовольственные товары подорожали за тот же период, по Росстату, тоже более чем на 20%. И одновременно с этим Росстат сообщил, что месячная инфляция – в апреле по отношению к марту – резко замедлилась, составив около 1,6% против 7,6%, зафиксированных в марте по отношению к февралю.

«С точки зрения денежной политики гораздо важнее наблюдать не за годовым ростом цен, а за текущими темпами роста», – поясняет в своем Telegram-канале «Твердые цифры» старший экономист «ВТБ Капитал» по России и СНГ Александр Исаков. Первый показатель, по его уточнению, «на 45% состоит из мартовского перелета и будет включать его следующие 10 месяцев». Но даже месячные сопоставления эксперт называет тоже устаревшими и обращает внимание на недельные данные.

Именно недельные данные, к слову, были в центре внимания и на совещании президента по экономическим вопросам. «Недельный прирост цен опустился до 0,1%. Это уже близко к недельным темпам роста, соответствующим целевому ориентиру Банка России по инфляции», – сказал Владимир Путин. В свою очередь, глава Минэкономразвития Максим Решетников подтвердил: «Инфляция существенно замедлилась… За последнюю неделю она в годовом пересчете у нас снизилась до 6,4%, то есть вполне как до этой всей ситуации».

Показатель в 6,4% может показаться очень неожиданным на фоне двузначных годовых значений, которыми пестрит официальная статистика. В материалах министерства можно найти более подробное разъяснение, что имеется в виду. «За неделю, c 30 апреля по 6 мая 2022-го, инфляция замедлилась до 0,12% после 0,21% неделей ранее. В приведенном к годовым темпам (то есть аннуализированном) выражении инфляция замедлилась до 6,4% с 11,5% неделей ранее, что стало минимальным значением с 10 января 2022 года», – сообщалось в мониторинге «О текущей ценовой ситуации». Другими словами, это значит, что если экстраполировать недельные данные на год, то инфляция в РФ могла бы гипотетически стать около 6% – конечно, при прочих равных условиях, ведь еще неизвестно, какие форс-мажоры могут случиться в оставшиеся месяцы года. И очевидно, что показатель около 6% уже не столь пугает и он намного ближе к таргету Центробанка (4%), чем 18–20%. Хотя, по экспертным оценкам, уже в мае наконец-то может быть зафиксировано замедление в том числе годовой инфляции. Как следует из обзора Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), она может составить 17,5–17,6% (против апрельских 17,8%). 

Значит ли все это, что инфляция в России в этом году может стать «докризисной»? Один из поводов так предполагать дает, как может показаться на первый взгляд, курс рубля к доллару. Например, в пятницу на бирже он колебался в диапазоне примерно от 63 до 65 руб. за 1 долл. Такой курс был в стране даже не до нового санкционного обострения, а до официального объявления в мире пандемии – в феврале 2020-го.

Напомним, за весь 2020 год инфляция в РФ составила около 5%. Однако, как пояснили «НГ» эксперты, докризисный курс рубля еще не гарантия возвращения уже в этом году к «докризисной» инфляции – на динамике будут сказываться то поочередно, то синхронно и предложение товаров, и спрос потребителей. «В текущих условиях степень влияния валютного курса на уровень инфляции в России существенно ограничена по нескольким причинам. Во-первых, большую роль при ценообразовании начинают играть ограничения на стороне предложения – товары, оказавшиеся в дефиците, продолжают дорожать даже при укреплении рубля. Во-вторых, не нужно забывать об общей ситуации с инфляцией в мировой экономике», – сказал «НГ» аналитик Института комплексных стратегических исследований Дмитрий Плеханов. 

В России мы все еще сталкиваемся с переносом глобальной инфляции в наши конечные цены, соглашается руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев. Плюс к этому санкции, разрыв логистических цепочек, поиски новых поставщиков тоже провоцируют удорожание продукции в нашей стране, напомнил он. Даже если курс рубля останется неизменным около сегодняшних отметок, то все равно будут работать иные инфляционные механизмы – это инфляция издержек и еще инфляция спроса, добавила доцент Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова Татьяна Белянчикова. 

«Достичь таргета 4% в течение этого года невозможно», – считает Деев. Но, кстати, не ожидает этого и Центробанк. Как поясняют в ЦБ, в марте текущего года в отличие от предыдущих эпизодов инфляционный всплеск определили действительно не только кратковременное ослабление рубля и связанные с ним эффекты. Так что и «возвращение инфляции к целевому значению может быть более продолжительным», ожидает регулятор. «В целом за этот год потребительские цены, по нашему прогнозу, вырастут на 18–23%», – сообщается в докладе ЦБ о денежно-кредитной политике. 

При этом данные статистики позволяют судить о все еще возникающих то в одной, то в другой товарной группе всплесках потребительского ажиотажа. «Из-за сохраняющейся тревожности населения ускоренно растут цены на «кризисный набор» продовольственных и непродовольственных товаров», – сообщили эксперты ЦМАКП, упомянув маргарин, соль, некоторые виды круп, мыло, средства женской гигиены, стиральный порошок. Скорее всего этому способствуют мелькающие сообщения о том, что тот или иной поставщик планирует приостановить работу в РФ. Но дорожают в том числе такие виды продукции, с которыми, казалось бы, в России не должно быть критической ситуации, причем при любом курсе рубля. 

Итак, по данным Росстата, в апреле по отношению к марту в лидерах удорожания в сегменте продовольствия оказалась свекла – сразу на 19%, а в секторе непродовольственных товаров действительно лидирует мыло (рост стоимости за месяц сразу на 12%). Есть, конечно, и такие товары, которые резко подешевели, в том числе из-за укрепления рубля и отхлынувшего спроса. Например, среди продовольственных товаров это свежие помидоры – по Росстату, они в апреле к марту потеряли в цене сразу 14%. Дешевели и бананы – на 10% за указанный период. Среди непродовольственных товаров особо заметно подешевели за тот же период USB-флешки или, допустим, телевизоры – на 15,6 и 14,6% соответственно. 

«Ценообразование – сложный, многофакторный процесс. Несмотря на непростую экономическую ситуацию в стране, во многом благодаря слаженным действиям участников рынка и регулятора на настоящий момент удалось добиться стабилизации закупочных цен на основные категории социально значимых товаров. Бизнес оперативно перестроил логистическую систему, обеспечил бесперебойные поставки», – пояснил при этом «НГ» председатель Ассоциации компаний розничной торговли Игорь Караваев. 

Правда, как отметила руководитель отдела компании «Финам» Ольга Беленькая, хоть на ряд товаров – например, на смартфоны, телевизоры, лекарства – Росстат фиксирует снижение цен, однако не все они возвращаются на тот уровень, который был до нового санкционного обострения. Кроме того, эксперты добавляют: помимо перечисленных тенденций с предложением и спросом следует учесть, что вскоре рубль может снова ослабнуть. «Если текущая ситуация затянется, можно ожидать роста расходной части бюджета, что будет иметь одним из своих последствий снижение курса национальной валюты, а главное – почти наверняка не позволит снизить инфляцию до докризисного уровня», – считает Белянчикова. По мнению эксперта, «рост курса доллара и евро на 10–15 руб. не кажется фантастическим».

Автор Анастасия Башкатова, заместитель заведующего отделом экономики "Независимой газеты"

Источник - https://www.ng.ru/economics/2022-05-15/1_8435_price.html