Минфину России советуют пересмотреть свои принципы. ОПЕК+ решил не душить российский экспорт нефти

***

Бюджетное правило Минфина встало поперек новой экономики

Попытки российского Минфина проводить старую бюджетную политику в принципиально новых экономических условиях вызывают все большую критику со стороны экономистов.

Сдерживание экономического роста, урезание госрасходов через «бюджетное правило» и сохранение избыточных налогов ради накопления виртуальных резервов сегодня представляется не самым разумным решением. Независимые экономисты предлагают направить бюджетные резервы на инвестиции в нейтральных странах, а также внутри России. При этом хор критиков старого «бюджетного правила» расширяется. В условиях санкционной войны нет смысла в накоплении бумажных резервов и закупать неконвертируемую валюту даже «дружественных» стран.

Доходы российского бюджета сегодня значительно превышают плановые показатели из-за высоких мировых цен на сырье. «В июле совокупный объем средств дополнительных нефтегазовых доходов составляет 284,8 млрд руб. Ожидаемый объем дополнительных нефтегазовых доходов федерального бюджета прогнозируется в августе в размере 359,5 млрд руб.», – сообщили в среду в российском Минфине. В связи с приостановкой на 2022 год отдельных положений бюджетных правил, покупка иностранной валюты и золота из налоговых доходов производиться не будет, заявили в ведомстве Антона Силуанова.

Однако Минфин и ЦБ всеми силами пытаются вернуть бюджетную систему к старым схемам и принципам, а также к восстановлению так называемого бюджетного правила. В Центробанке в конце июля подтверждали, что совместно с Минфином обсуждают возможный механизм бюджетного правила. В конце июня чиновники Минфина обсуждали планы по закупке иностранной валюты на доходы от продажи нефти по цене свыше 60 долл. за баррель при объемах добычи на уровне 9,5 млн барр. в сутки. Сам глава Минфина Антон Силуанов в июне называл две валюты, которые в дальнейшем будут приемлемы для сбережения в ФНБ. «Сберегать в рублях – тоже вариант. Можно рассматривать альтернативу в юанях», – объяснял министр.

Оппонентом идей Минфина по искусственному урезанию госрасходов выступал Минэкономразвития. «Минфин сейчас предлагает конструкцию бюджетного правила, которая заключается в том, что мы сокращаем расходы и с этими деньгами выходим на валютный рынок, предъявляем спрос на валюту и тем самым повышаем курс. С нашей точки мы пока не видим в этом предложении решения текущей ситуации, потому что избыток валюты, к сожалению, на рынке такой, что мы не сможем настолько сократить бюджетные расходы в условиях, когда у нас повышенная потребность в деньгах, с тем чтобы стабилизировать этим дополнительным спросом курс», – говорил глава МЭР Максим Решетников.

Между тем среди независимых экономистов нарастает критика Минфина и проводимой им бюджетной политики. К примеру, эксперты из Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) заявляют в своем обзоре, что текущий экономический кризис не должен служить очередной проверкой на устойчивость прежней модели бюджетно-налоговой политики. Кризис дал возможность для пересмотра основополагающих принципов и преобразования бюджетной конструкции. Эксперты ЦМАКП считают, что в стране сегодня необходимо выстраивать новую модель фискальной политики. Использование старой бюджетной модели до поры до времени было оправданно, признают они. «На выбор конструкции фискальной политики повлияли характеристики модели национальной экономики, а именно преобладание сырьевого сектора и его экспорто ориентированный характер, что определяло высокую зависимость состояния российской экономики от внешних условий. А стремление к созданию бюджетной системы, которая позволила бы обеспечить платежеспособность государства как по обязательствам перед кредиторами, так и по социальным обязательствам перед населением при любых внутренних и внешних условиях, является причиной фокуса именно на обеспечении устойчивой фискальной политики», – поясняют в ЦМАКП.

Однако в новых условиях прежние модели могут оказаться нерабочими, полагают эксперты. Необходимость финансирования антикризисных мер и инвестиционных программ сопровождается угрозой значимого сокращения несырьевых и сырьевых доходов в условиях падения экономической активности, укрепления курса национальной валюты и санкционных ограничений в отношении отечественных энергоносителей.

В условиях экономического кризиса 2022 года так называемый накопленный запас прочности в виде бюджетных резервов и умеренных размеров государственного долга не может являться основным инструментом, позволяющим преодолеть текущие проблемы развития. «Использование Фонда национального благосостояния (ФНБ) или привлечение заемных средств может служить лишь цели временной балансировки бюджета, позволяя обеспечить финансирование бюджетного дефицита в перспективе 2–3 лет», – говорят эксперты.

Эксперты ЦМАКП считают старую модель бюджетной политики бесперспективной в новых условиях. Указывают они и на планы Минфина по искусственному снижению государственных расходов. К примеру, в бюджетном прогнозе Минфина до 2036 года фиксируется падение нефтегазовых доходов. При этом к 2036 году доходы и расходы федерального бюджета сокращаются с 18,8% до 14,2% и с 16,1% до 14,8% ВВП соответственно, говорится в обзоре экономистов.

«Сокращение доходов и расходов бюджетной системы, и в частности ее фундамента – федерального бюджета, определяет сокращение участия государства в экономике и уменьшение возможностей бюджета для стимулирования экономического роста, ужимая бюджетные расходы до выполнения социальных обязательств и текущего финансирования органов власти, бюджетных учреждений при низком уровне расходов на инновационную и инвестиционную деятельность», – подчеркивают исследователи. По их мнению, властям необходимо сегодня комплексно пересматривать принципы бюджетно-налоговой политики и ее приоритетов.

При этом хор критиков политики Минфина ширится. Бюджетное правило стало экономическим оружием против России, оно сдерживало развитие нашей страны и было каналом инвестирования денег российского госбюджета в экономики «недружественных» стран, говорила депутат Оксана Дмитриева. По ее мнению, правительству следует переосмыслить печальный опыт изъятия Западом тех денег, которые были откачаны из российской экономики за годы действия бюджетного правила. Изъятие налогов ради будущих накоплений Дмитриева считает рискованным и абсурдным действием. «Хранить резервы в рублях – бессмысленно. Переводить резервы в валюты дружественных стран также рискованно, поскольку эти страны могут вдруг оказаться недружественными», – считает депутат. Наилучшим способом применения резервов Дмитриева считает инвестиции в развитие и в производство реальных ценностей.

Ряд независимых экономистов также считают, что и новое бюджетное правило, которое хочет реализовать Минфин, не является оптимальным в нынешней конфигурации финансовой и геополитической реальности. По мнению экспертов, куда эффективнее было бы не резервировать доходы бюджета, а направлять на развитие. В частности, избыточную валютную ликвидность можно было бы использовать через наращивание влияния в нейтральных странах через кредиты, инвестиции, покупку активов, участия в совместных проектах и прочего.

Некоторые эксперты ставят эти идеи под сомнение. «Инвестиции в нейтральные страны – это все равно инвестиции в другие экономики. Во-вторых, что считать нейтральными странами и какими они станут впоследствии. Есть и проблема страновых экономических и политических рисков при инвестициях в развивающиеся экономики (по данным Всемирного банка, суверенная задолженность развивающихся стран перед Россией по итогам 2020 года составила 27,3 млрд долл.). То есть при экономическом кризисе или смене режимов в этих странах есть риск полной потери инвестиций», – говорит руководитель отдела макроэкономического анализа компании «Финам» Ольга Беленькая.

Многие эксперты выступают за модификацию бюджетного правила. «Во-первых, необходимо введение в бюджетное правило «исключающих оговорок» или обстоятельств, при которых допускается отклонение от установленных параметров бюджетного правила (например, при падении объема ВВП на 5 и более процентных пункта по сравнению с прогнозным значением, заложенным в бюджет). Во-вторых, для сглаживания шоков нефтегазовых доходов федерального бюджета целесообразно определить минимальный неиспользуемый размер ФНБ в объеме, достаточном для компенсации снижения доходов федерального бюджета в течение трех лет, при падении цен на нефть до уровня ее себестоимости (из расчета 15 долл. за баррель)», – предлагает проректор по научной работе Финансового университета Светлана Солянникова.

Она также считает необходимым направлять средства ФНБ не в российские или зарубежные инфраструктурные проекты, а в облигации проектов цифровой экономики и зеленой экономики, которые имеют большую ликвидность и стабильный уровень дохода из-за их низких рисков. «Одним из направлений инвестирования средств ФНБ могут быть инвестиции в акции компаний, котирующихся на национальном рынке капитала, а также и в международные компании из дружественных стран, но не более 5–8% активов ФНБ.

Учитывая современную международную обстановку, возможно приобретение акций перспективных компаний углеродно-нейтрального типа стран БРИКС», – предлагает Солянникова. Прошлое бюджетное правило создало проблемы – накопленные деньги или заморожены, или их нельзя использовать, напоминает бизнес-омбудсмен Борис Титов. «Со всех точек зрения излишек валюты, образовавшийся от торгового профицита, надо использовать, а не копить», – сказал он «НГ». Бизнес-омбудсмен предлагает в качестве меры корректировки высокого курса рубля выдавать дешевые кредиты или субсидии на закупки недостающего импортного оборудования. «Кредиты под 0% на 7 лет. Это решение было бы стимулирующим для экономики и помогло бы утилизировать валюту», – говорит он, подчеркивая, что любые же виды накопительства несут большие риски.

«Копить в долларах и евро просто нельзя, это фактически попрание национальных интересов. Поэтому если и создавать механизмы накопления, то в других валютах. Но эти поступления в других валютах могут оказаться недостаточными для формирования в них резервов», – рассуждает Титов. Бюджетное правило имеет свои недостатки, соглашается Ольга Беленькая. Однако потребность в стабилизирующем механизме все равно остается, продолжает она.

Автор Ольга Соловьева

Источник - https://www.ng.ru/economics/2022-08-03/4_8503_economics.html

***

Приложение. Cтраны ОПЕК+ игнорируют призывы США существенно нарастить свою добычу нефти

Министры стран – участниц соглашения ОПЕК+ решили в среду увеличить квоты на добычу нефти в сентябре только лишь на 100 тыс. барр. в сутки. Такой объем называют «совсем небольшим».

Накануне министерский мониторинговый комитет ОПЕК+ (туда входят 8 стран из 23 участвующих в соглашении) рекомендовал именно такое увеличение, хотя до его заседания основным вариантом было сохранение квот на уровне августа. Похоже, что пока страны ОПЕК+ игнорируют призывы США нарастить свою добычу, чтобы лишить Россию ее нефтяных доходов.

Осторожный рост квот министры ОПЕК+ объяснили недостатком свободных мощностей по добыче и переработке нефти. По мнению участников альянса, это обстоятельство требует использования мощностей с большой осторожностью для ответа на серьезные перебои с поставками. Они также подчеркнули, что недостаточные инвестиции в разведку и добычу повлияют на поставки для удовлетворения растущего спроса после 2023 года. По предварительным данным, коммерческие запасы нефти стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) составляют 2,7 млрд барр. в июне 2022 года, что на 163 млн меньше, чем в то же время в прошлом году, и на 236 млн меньше среднего показателя за 2015–2019 годы. Так называемые аварийные запасы нефти достигли своего самого низкого уровня более чем за 30 лет, говорится в пресс-релизе.

Мировой нефтяной рынок сейчас сбалансирован и уже восстановился до допандемийного уровня, заявил вице-премьер Александр Новак. Решение ОПЕК+ об увеличении квоты на добычу нефти в сентябре на 100 тысяч б/с позволит удовлетворить растущий спрос, заявил он, приведя в пример авиасообщение, которое увеличилось на 23% по сравнению с апрелем 2020 года. Напомним, что ОПЕК+ в мае 2020 года сократил добычу нефти на 9,7 млн б/с из-за падения спроса на нефть, вызванного пандемией коронавируса. Затем условия соглашения неоднократно корректировались: с августа 2021 года альянс ежемесячно увеличивал добычу на 400 тыс. б/с, в мае-июне уже этого года – на 432 тыс., а на июль-август общая квота увеличена на 648 тыс.

Однако не все страны в альянсе могут выбирать свои квоты. В июне, например, страны ОПЕК+ отставали от намеченного плана по добыче примерно на 2,8 млн б/с. При этом, как спрогнозировал накануне технический комитет альянса, на рынке нефти в 2022 году будет переизбыток предложения: профицит оценивается в среднем в 0,8 млн б/с, в 2023 году этот показатель может еще снизиться, до 0,5 млн б/с. Рост спроса в 2022 году прогнозируется на 3,4 млн б/с (это означает потребление 100,3 млн б/с). В 2023 году мировой спрос на нефть может вырасти еще на 2,7 млн б/с, до 103 млн. б/с. В случае увеличения общих квот в сентябре 2022-го на 100 тыс. б/с, Королевство Саудовская Аравия (КСА) сможет увеличить производство на 25 тыс. б/с, ОАЭ – на 8 тыс. б/с. Это одни из немногих стран ОПЕК, у которых есть мощности по увеличению нефтедобычи.

Экспорт нефти из Саудовской Аравии в июле достиг 7,5 млн б/с, это наивысший показатель с апреля 2020 года, сообщал Bloomberg со ссылкой на данные отслеживания танкеров. В июне королевство экспортировало по 6,6 млн б/с, то есть экспортные поставки этой ключевой наряду с Россией в ОПЕК+ страны увеличились на 13,6%. В июне, по данным Financial Times, КСА давала понять западным странам, что готова увеличить добычу нефти, если Россия из-за санкций станет добывать ее существенно меньше. 

В июле значительно – в среднем до 1,65 млн б/с. – выросли поставки нефти из КСА в Китай – основной пункт назначения. При этом впервые с апреля 2020 года поставки в Индию превысили 1 млн б/с. Экспорт в США, по предварительным данным, снизился на 11% по отношению к июню – до 371 тыс. б/с, в Японию – на 18%, до 903 тыс. б/с. 

В России среднесуточная добыча нефти в июне составила 1,36 млн т, или 9,9 млн б/с. Это рост по сравнению с маем на на 5,7%. Однако по условиям соглашения ОПЕК+ Россия была вправе добывать в июне 10,66 млн, отстав, таким образом, от квоты на 0,87 млн б/с. В феврале страна добывала 10,2 млн б/с, а в марте-апреле 9 млн. Министр энергетики Николай Шульгинов говорил, что добыча нефти с конденсатом в стране в первом полугодии выросла на 3,4% к тому же показателю 2021 года. «Квоты не выбирают многие, но большая часть недобора имеет естественные причины», – пояснил «НГ» экономист Сергей Хестанов. Рынок достаточно близок к балансу, и этот недобор пока не очень критичен, считает эксперт. 

Евросоюз продолжает гнуть линию на ограничение поставок нефти из РФ. В среду там рекомендовали импортерам прописывать в договоре купли-продажи пункт, которым экспортер будет подтверждать, что нефть не содержит российской составляющей. Если же будет установлено, что в партии есть российская сырая нефть, но не будет возможности определить точную долю нефти другого происхождения, то вся партия не будет допущена к разгрузке в ЕС. 

Идея ограничения стоимости российской нефти была зафиксирована на саммите G7 в Баварии. Она заключается в том, чтобы уменьшить доходы России, но при этом стабилизировать цены на энергоносители. В середине июля министр финансов США Джанет Йеллен заявила, что Вашингтон хочет установить такую цену на нефть, чтобы России все же было выгодно ее добывать. По данным Bloomberg, обсуждается диапазон от 40 до 60 долл. за баррель. По информации агентства Reuters, «семерка» хочет ввести механизм к началу декабря. 

Россия продолжит сохранять свои позиции крупнейшего поставщика нефти. Конкуренция со стороны арабских стран на дружественных рынках РФ не угрожает, говорят эксперты «НГ». Осложнение отношений Китая с США из-за визита Нэнси Пелоси на Тайвань тем более приведет к тому, что КНР не будет присоединяться к затеям Запада, направленным против РФ. 

«Китай и Индия и раньше не собирались присоединяться к давлению на Россию и тем более к схеме ограничения цен на российскую нефть через механизм price cap, а теперь на фоне тайваньского вопроса КНР тем более не будет идти на поводу у Запада в этом вопросе, – сказал «НГ» ведущий эксперт Финансового университета и Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Станислав Митрахович. 

Никаких признаков масштабного увеличения добычи арабской частью ОПЕК+ эксперт не видит. «Тем более нет попыток саудитов быстро разгонять добычу к своим технологическим максимумам (отдельный вопрос, сколько реально сможет добывать сейчас Саудовская Аравия, если бы решила использовать все свои возможности), – говорит он. – За исключением КСА и ОАЭ серьезных свободных мощностей ни у кого из членов ОПЕК+ нет, все страны и так добывают почти по максимуму».

ОПЕК не ставит своей задачей конкурировать с Россией, заявил 1 августа, в день вступления в должность новый генсек организации Хайтам аль-Гайс. Он был назначен на трехлетний срок еще на конференции ОПЕК, состоявшейся 3 января 2022 года, сменив на этой должности Мохаммеда Баркиндо, который скончался в начале июля. У стран-экспортеров нет свободных мощностей, чтобы восполнить экспорт российского сырья, заявлял в мае Баркиндо. А по словам нового генсека, «Россия является крупным, основным и крайне влиятельным игроком на мировом энергетическом рынке».

Хестанов сомневается, что Западу удастся сколотить всемирный «альянс» ограничителей цен на российскую нефть. «Любой картель потенциально неустойчив, в том числе – и картель покупателей, – говорит он. – Полное принятие Индией и Китаем идеи ограничения цен российской нефти маловероятно. Но требование повышенного дисконта, напротив, выглядит очень вероятным, что с точки зрения финансового результата почти эквивалентно. Интрига заключается в том, какой будет предельная цена. Если она будет недалеко от нынешней цены Ursls с учетом дисконта – это может устроить всех. В том числе – и Россию».

В среду нефть марки Brent торговалась у отметки в 100 долл. за баррель. Как сообщал накануне Минфин РФ, средняя цена российской Urals в январе–июле 2022 года сложилась в размере 83,3 долл. За первое полугодие прошлого года она составила 64,7 долл. То есть цена увеличилась на 28,7%. В июне цена составила 78,4 долл. за баррель, чуть выше, чем в июне 2021 года, – 72,2 долл.

«Индия и Китай не являются членами ОПЕК+, который представляет интересы крупных экспортеров нефти, - напоминает директор Центра экономической экспертизы ИГМУ НИУ ВШЭ Марсель Салихов. - Фактически речь при попытке введения ценового потолка на поставки нефти со стороны стран-потребителей будет идти о картельном сговоре со стороны покупателей. Подобные шаги, очевидно, не будут поддерживаться ОПЕК, так как будут подрывать роль самой ОПЕК в качестве основного регулятора на мировом рынке нефти. Потенциально подобные действия могут вводиться и против стран ОПЕК, поэтому их опасения будут вполне понятны».

Из-за особенностей устройства мирового рынка нефти, подобный ценовой потолок не будет эффективным инструментом, так как крайне сложно реализовать инструмент контроля над таким механизмом, сказал «НГ» Салихов. «Сейчас дисконт российской нефти выступает сильным экономическим стимулом для стран, не вводивших санкции против России, увеличивать покупки нефти, - говорит эксперт. - Возможно, механизм "ценового потолка" увеличит дисконты из-за дополнительного санкционного давления, но не будет успешным, так как стимулы купить российскую нефть с дисконтом будут сохраняться. Западные страны рассматривают возможность контроля на уровне страховых и судовых компаний. Однако практически все поставки осуществляются на условиях FOB, то есть обязательства и расходы по транспортировке до места передачи груза несет продавец. Также существует нерешенный вопрос относительно того, как подобный "потолок" будет противоречить долгосрочным контрактам и их ценовым условиям. К примеру, основные поставки российской нефти в Китай осуществляются именно по подобным долгосрочным контрактам».

«Практически все страны ОПЕК в настоящее время не могут поддерживать добычу на уровне своей квоты, - уточнил Салихов. - Текущая разница суммарной добычи ОПЕК и квоты составляет около 1 млн б/с. Значительно меньшей своей квоты добывают Нигерия, Ангола, Ирак. Для ОПЕК+ эта разница составляет около 2,5 млн. б/с. из которых примерно 0,8 млн. приходится на Россию. Но меньше своей квоты добывают, к примеру, и Казахстан (0,4 млн), и Азербайджан (0,1 млн). Основные причины связаны с дефицитом свободных мощностей в этих странах, которые можно было бы использовать для наращивания добычи».

Автор Анатолий Комраков

Источник - https://www.ng.ru/economics/2022-08-03/1_8503_opec.html